— Покаяться, значит… — хмыкнул Косолапов.
— Я тебе не священник, — проворчал Барсуков. — Покаяние мне твое не требуется. Мне преступника отыскать надо.
— Преступника? — оживился Косолапов. — Ну вот, например, Бараевы на меня сердиты очень. С Восьмой Советской. Глава семейства тут дня три назад меня за грудки хватал и глазами своими черными ел. Лопотал еще по-своему, наверное, матерился. Этот точно стрелять умеет. Они все там умеют.
— Кто — они, и где — там? — разозлился полковник.
— Ну, эти, с Кавказа… Понаехали, сами крана починить не могут. А Косолапов виноват. Я и попросил-то у них всего тридцатник.
— Ясно, — перебил его Барсуков. — Дальше.
— Колька Клеточкин убить грозился, — нехотя произнес слесарь. — До аванса подождать не может, гад. Он из армии недавно вернулся, стрелковые навыки не утратил. Еще… это… Нюся на меня в последнее время… сердится. У ее сына игрушек этих, стрелялок — куча.
— Сколько лет ее сыну?
— Ну, пять. Или шесть…
Барсуков схватился за голову и мысленно застонал. От беседы с потерпевшим не было никакого толку. По сути дела, любой из жильцов участка, обслуживаемого Косолаповым, мог лелеять свою праведную месть. Плюс друзья-собутыльники. Плюс подружки. Список можно составить внушительный. А дальше что? Вызывать психолога, чтобы тот, познакомившись с каждым, сказал, кто из них не поленился бы поехать в Парголово и утолить мстительную жажду? Почему было не подстрелить сантехника в городе, как прочих?
«Ах, Боже ты мой! — вдруг спохватился Николай Трофимович. — У этого человека были какие-то дела в Парголово. Может быть, он даже там тренируется. Увидел желанную мишень и не стал откладывать». Он достал из папки несколько листков бумаги и протянул Косолапову.
— Иди в приемную и пиши список, — приказал он слесарю. — Подробно имена, отчества, фамилии, адреса, все, что помнишь. Всех своих друзей, знакомых и клиентов. Даже близких друзей. Понял?
— А друзей-то зачем? — пробормотал Косолапов.
— Узнаю, что кого-то из них в списке нет, дело закрою, — пригрозил Барсуков. — А тебя все-таки на триста шестьдесят часов посажу. За дачу ложных показаний.
Ну, а как еще с такими Косолаповыми разговаривать? Которые даже не знают, что полковники УВД никого посадить в принципе не могут. А теперь даже и задержать без высочайшего соизволения суда…
Отпустив сантехника, Николай Трофимович позвонил в отдел информации и попросил подготовить справку обо всех владельцах дач и домов поселка Парголово, о членах парголовского пейнтбольного клуба, о людях, работающих в этом поселке и даже, чем несказанно удивил начальника информационного отдела, заказал список покойников, похороненных на парголовском кладбище и их ныне здравствующих родственников. Но не только списки затребовал Николай Трофимович. А велел еще сравнить фамилии из этих списков с фамилиями людей, когда-либо имевших отношение к пейнтболу. «Информационщики» схватились за головы, ибо полковник грозным тоном приказал сделать работу срочно, подключили резервы в лице курсантов-практикантов, отменили перекуры и обеденный перерыв, но к вечеру данные лежали у Барсукова на столе.
