— Здесь написано, что вы руководите уголовным розыском Центрального района.
— Верно, — восхитился Андрей внимательностью охранника.
— Но делом о покушении на нашего директора занимается другое управление, — произнес охранник несколько тверже.
— Что из этого следует? — с интересом спросил Мелешко.
— Вы по какому вопросу? — выдал логический ответ охранник.
Мелешко даже на шаг назад отступил, опешив от такой дерзости. Он с минуту рассматривал бравых молодцев в упор, а потом грозно нахмурился.
— Я — по делу государственной важности, — произнес он, отчетливо выговаривая каждую букву. — Желаете воспрепятствовать?
— Я должен позвонить, — смутился охранник. — Подождите минуту.
Андрей снова почувствовал прилив восхищения и покачал головой. Занятные ребята охраняли обычное общеобразовательное учреждение. Не решив, что лучше — стукнуть их обоих лбами, чтобы немного пришли в себя, или пригрозить увольнением с «волчьим» билетом, он остался ждать на ступенях, пока бдительные стражи докладывали директору о неожиданном визитере. Наконец на другом конце связи, очевидно, отдали распоряжение.
— Проходите, — тон охранника резко изменился, а сам он даже попытался изобразить подобие улыбки, хотя на неприветливой, неандертальской его физиономии улыбка выглядела чужеродной нашлепкой. — Кабинет Илоны Олеговны находится на втором этаже. Дежурный по этажу вас проводит.
— Спасибо, милый, — ласково выдохнул майор и с каменным лицом протиснулся сквозь грозный блок-пост, отделяющий вольную территорию от бастиона среднего образования.
На первом этаже возле гардероба его встретила строгая дама гренадерского роста (Андрей снова почувствовал себя недомерком) в старомодном кримпленовом костюме и идеально уложенной прической. Рукав черного пиджака над локтевым суставом был перетянут красной повязкой, что делало ее похожей на эсэсовца из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». Четким шагом она приблизилась к майору и холодно-чеканно отрапортовала:
— Добро пожаловать в нашу школу. Пожалуйста, вытрите ноги. Илона Олеговна попросила меня проводить вас до ее кабинета. Прошу.
«М-да, — подумал Мелешко. — Странно, что на крыше этой школы не дежурят снайперы с гранатометами. Недоработали. Вот и получила Илона Олеговна… плюху…»
Пока они добирались до кабинета директора, Андрей успел оценить богатство, эстетику и чистоту школьных интерьеров. Нельзя сказать, что коридоры и вестибюли не радовали глаз. Очень даже радовали. Стены, выкрашенные в ярко-желтый цвет, были сплошь увешаны плодами детского творчества. Картины, мозаика, инкрустации, аппликации — все говорило о том, что здесь учатся весьма одаренные в художественном отношении дети. Оконные стекла заменяли витражи. На подоконниках, выстроившись в ряды, как на параде, гордо стояли цветы в горшках, и было видно, что ухаживали за ними с любовью и тщательностью. Стоит ли говорить, что лакированный паркет блестел, как зеркало, и Андрей в какой-то момент понял, что боится поскользнуться.
