В. ПОЗНЕР: Вы говорите про Сталина: «Он сейчас козел отпущения. Все свои грехи можно списать на него. А козел отпущения — это ведь священное животное. И Сталина делают священным. Он отражает ужасные чаяния, которые в народе существуют генетически и пробуждены. Он был лишь воплощением этих чаяний ужасных, которые можно назвать сталинизмом, и в какой-то степени он — жертва этого сталинизма, жертва своей же безбожной власти, ибо сама эта власть порождает смерть». Правильно ли я вас понимаю — в сталинизме виноват даже не столько Сталин, сколько народ?
С. ЮРСКИЙ: И тот, и другой. Потому что представить себе, что один человек в одиночку правит не только страной, а полумиром (он имел влияние действительно на полмира) — это унизительно. Народ — мы и я тоже — должен признать, что он этого хотел, терпел, хотя бы понимал, что это не естественно. Большинство ссылается на страх. Но давайте признаемся: для очень многих людей причиной был не только страх (хотя да, ужасный страх являлся тогда чуть не главным принципом жизни), но еще и выгода.
В. ПОЗНЕР: А вера была?
С. ЮРСКИЙ: Вера была. И контрвера была, и в бога вера была, причем идеально чистая, потому что опасная — как у первохристиан. Тогда это было немодно. Но оттуда и вырастали такие люди, как Александр Мень.
В. ПОЗНЕР: Я сейчас делаю документальный фильм о Германии, общаюсь с разными людьми. И один немецкий журналист сказал мне: «Вы знаете, Гитлер и то, что с ним связано, сидит у нас в генах. А у вас в генах сидит Сталин».
С. ЮРСКИЙ: Я с ним не знаком, с этим журналистом, но я с ним согласен.
В. ПОЗНЕР: Вы довольно резко порой высказываетесь по поводу России и россиян. Процитирую: «Россия идет по заданному психологическому коду, и наши люди, мы все — в этом коде. В связи с нынешней открытостью есть теперь некоторая часть молодых людей, которые становятся как бы гражданами мира. Но даже эти сегодняшние молодые люди рано или поздно натыкаются на код, заложенный у них внутри. Код все-таки православно-монархический, код, содержащий в себе мысль, что власть божественна. «Кесарю — кесарево, а богу — Божье» — это не очень подходит для России. В России кесарю — кесарево и кесарю — Божье». Это звучит как приговор вообще.
С. ЮРСКИЙ: Да, это одно из тяжелых моих раздумий. И я, пожалуй, не буду сейчас отказываться от него. Я уже человек возрастной и вижу еще одно закольцевание, знакомое нам. Сколько раз мы встречались с культом личности уже после Сталина — с каждым правителем. Либо культ личности, либо стремление правителя к культу личности, либо стремление большинства граждан иметь культ личности. «Дайте культ личности, тогда будем дальше жить». Словосочетание не употребляется, но эти взаимоотношения низа-верха — они повторяются. И конечно же, когда говорят, что пришли большевики и разрушили страну, а она была такая богатая, такая любящая своих граждан, и граждане ее любили царя, любили правительство и молились за него, — это обман. Великая русская литература девятнадцатого и начала двадцатого веков в полной мере, даже без документов, доказывает нам, что это было крушение уже.
