В. ПОЗНЕР: Но вы бы хотели, чтобы ее увидели? Надежда и желание — это разные вещи.
Р. ЛИТВИНОВА: Я вообще в огромном счастье пребываю, что вдруг она имеет такой отзвук. Но я вообще на него не рассчитывала. Я поражена самим фактом, что эта картина из точки «А» добралась до экрана. Вы понимаете, что это вообще нонсенс? Это невозможно. Два года мы снимали ее на фотоаппарат какой-то там сборной съемочной картиной.
В. ПОЗНЕР: Эта картина — давайте мы ее назовем.
Р. ЛИТВИНОВА: «Последняя сказка Риты». И, конечно, ничто не предвещало. Это было без всяких гарантий, что ее вообще возьмут. То есть это, конечно, абсолютный арт-хаус, который обычно никогда не добирается до кинотеатров. Я знаю несколько замечательных режиссеров, которые делали прекрасные картины. Один кинотеатр прокатывает такой фильм две недели. И он — бах и исчезает. Это еще счастье. То есть на самом деле это удел кинофестивалей, вот и все.
В. ПОЗНЕР: Когда написал какой-то критик по поводу «Последней сказки Риты», что массовому зрителю с Литвиновой — не по пути, это для вас, скорее, комплимент? Как бы вы восприняли?
Р. ЛИТВИНОВА: Это какая-то фраза из сталинских времен. «Не по пути» — значит… Откуда он знает?
В. ПОЗНЕР: Как же? Критики все знают, вы же знаете.
Р. ЛИТВИНОВА: Да. Вот такие они все-таки. Я никогда даже не имею права так писать про коллег и вообще про картины, потому что если бы они знали, как это тяжело делается.
В. ПОЗНЕР: Вы знаете историю?.. Это я сейчас задам несколько коротких вопросов, хотя вопросы могут быть длиннее даже, чем ответы. Вы видели фильм «Марафонец», который давно был сделан? Там две главные роли, Дастин Хоффман и Лоуренс Оливье. Оливье там за 60, а Хоффману еще нет 30. А в конце съемочного дня Хоффман всегда был выжат как лимон, но он играл по Станиславскому. А этот — нет. И тогда как-то он сказал Лоуренсу Оливье: «Как же получается? Вы в 2,5 раза меня старше, а в конце дня вы как огурчик, а я как выжатый лимон. Почему?» И тот на него посмотрел и сказал: «Скажите, а вы пробовали играть?» — «Да.» — «Так вот вы, вы играете? Или вы играете? Вы по Станиславскому или вы по Оливье?»
Р. ЛИТВИНОВА: Вы знаете, я уже 8 лет играю во МХАТе, и мне кажется, я уже закончила эту Школу-студию МХАТ, и я уже, мне кажется, способна и играть. Просто играть. Но иногда… Все-таки кино — это же не театр. Это театр — древнее искусство на дальний ряд, когда нужно посылать голос, нужно громко кричать, чтобы тебя услышали, нужно быть как-то подоходчивее. Кино — это, конечно, слишком… Это прямо вблизи, это крупный план. И лучше недотапливать, чем перетапливать, и лучше играть по-другому. То, что версия Хоффмана, конечно. И кстати, время нас рассудило. Потому что Оливье более-менее такой… Мне ближе, конечно, игра Хоффмана.
