У меня нет особых причин гордиться этим бегством, - добавил через минуту поручник Лазар, - но я и не упрекаю себя за него. Мы выполнили задание. Бобровский доставил удачные снимки, а я - сведения, которые нужны были нашему командованию. К тому же мы не позволили сбить себя тринадцати, а возможно, и девятнадцати самолетам врага, которые охотились за нами. Разве этого мало?
- Думаю, вполне достаточно, - ответил я без колебаний.
- И каждый из нас так думает, - буркнул себе под нос капитан Хромы. Каждый, кто это пережил или же имеет хотя бы малейшее понятие об этом. Ну, а что касается читателей, то... Да вот, к примеру, Човницкий или Баев! И над Эберсвальде, и над Вриценом, и над рекой Хафель - в каждом полете им приходилось вести бой с "фокке-вульфами", но, увы, ни одного они не сбили. Вам они, возможно, сами расскажут об этих схватках - ведь вы понимаете, чего это им стоило. Но для "эффектной" темы это не годится.
Я взглянул в ту сторону, где сидел поручник Човницкий. Он не курил, и поэтому в темноте я не мог различить его приятного интеллигентного лица. И только на фоне светлого прямоугольника окна виднелся четкий силуэт его плечистой фигуры. Он и теперь не выразил желания принять участие в беседе и продолжал молчать.
Но тут я припомнил, что о совместных с Човницким полетах мне рассказывал капитан Баев. Он говорил со мной так, будто перелистывал в своих воспоминаниях страницы боевых донесений о всех заданиях, которые они выполнили вдвоем с Човтницким.
Вот несколько его коротких рассказов.
...Налет трехсот самолетов на Врицен 16 апреля 1945 года.
- Нас из полка "Варшава" было двенадцать. Я летел в паре с Човницким. Все время надо было быть начеку: вокруг нас шныряло не менее ста двадцати "фокке-вульфов", которые то и дело атаковали нас. Из этого полета мы оба вернулись совершенно измотанными. В тот же день, в следующем вылете, я сбил один фашистский самолет...
...Патрульный полет Баева и Човницкого, продолжавшийся в течение часа, в районе Эберсвальде 24 апреля 1945 года.
- Когда мы возвращались на аэродром, нас атаковали четыре "фокке-вульфа". Горючее было на исходе. Мы не могли вступить с "ими в бой и поэтому только дали по ним короткую очередь. Их было четверо - нас двое. Мы никак не могли от них оторваться - "фокке-вульфы" отрезали нам путь на аэродром, и в результате мы оказались над Берлином. Мало того что "фокке-вульфы" висели у нас на хвосте, - зенитки с земли тоже дали нам жару. Только возле Франкфурта лам удалось оторваться от фашистских самолетов, и мы дотянули до своего аэродрома буквально на последних каплях бензина. Ну и досталось же нам тогда!..
