Точнее, ни одного.
Ее язычок снова выглядывал в уголке рта. Чарлз ждал, что она велит ему выметаться из вагона на ближайшей же станции. Молчание затянулось. По правде говоря, это было самое долгое молчание за всю историю его краткого знакомства с Луизой, когда от ее болтовни у него не отваливались уши.
– Но ведь вы были офицером.
– Получил чин за заслуги. У меня полная грудь медалей – за эти самые заслуги.
Немного.
Луиза вздохнула:
– Что ж, уверена, вы постараетесь как следует. Все вокруг хвалят миссис Ивенсонг. Значит, она в вас уверена. Знаете, эта дама от вас просто в восторге. Должна признаться, я недоумевала, отчего вы согласились пойти на такое. Ведь я искала актера. Кого-нибудь с опытом. Вы не производите впечатления человека, который идеально подходит для моего сценария.
– Может быть, маленькая импровизация окажется весьма кстати? Я постараюсь вас не разочаровать.
– Тогда скрестим пальцы. – Луиза одарила его сияющей улыбкой. – Нам выходить через три станции. Надеюсь, Робертсон приедет нас встретить.
Книга Кэтлин шлепнулась на пол. Чарлз нагнулся, поднял ее и вручил хозяйке, мельком взглянув на зеленую с золотом обложку. «Прерванный роман». Боже, сохрани!
– Благодарю, мистер Норвич.
– Пустяки. Кто этот Робертсон?
– Наш шофер, хотя я сомневаюсь, что ему часто приходилось водить «Даймлер». Тетя Грейс ненавидит автомобили. Но теперь все изменится, потому что я вернулась домой.
Но Чарлз не доверял ее веселой улыбке.
– Чем вас так привлекают автомобили, Луиза?
– Право же, сама не знаю. Мне так нравится, когда ветер прямо в лицо!
– А еще насекомые и пыль, – добавила Кэтлин. – Пусть лучше Робертсон ведет, мисс Луиза. Я слышала, он подумывал о том, чтобы подать прошение об уходе. Ни одному мужчине не нравится чувствовать себя бесполезным.
– Ты слышала? Кэтлин, это тебе маленькая птичка на хвосте принесла? Что ж, вот и объяснение тем таинственным письмам, что приходили тебе из Роузмонта. Клянусь, ты получала больше корреспонденции, чем я, притом что тетя Грейс совала нос в мои дела при каждой оказии. – Повернувшись к Чарлзу, Луиза подмигнула.
Рыжеволосая горничная сунула книгу в саквояж и решительно щелкнула замочком в знак окончания разговора.
– Насколько мне известно, закон не запрещает писать письма.
– А если бы и запрещал, ты бы все равно их писала. Вы водите машину, капи… Максимилиан?
– У меня не было такой возможности. – С него вполне достаточно лошадей, и его карьера кавалериста доказывала, насколько опытен он в верховой езде.
