– Нет, нет!
– А кто еще мог знать?
Она сцепила руки.
– Ты забыл про телефон.
– Хочешь сказать, что кто-то подслушал разговор? Кто находился в доме? Домоправительница, мисс Мэдок, сам Мэдок и ты. Кстати, что представляет собой сестра Мэдока? Она кажется довольно безобидной.
– Так и есть. Добрая, рассеянная, преданная брату… она страшно боится его обидеть.
– А домоправительница?
– Исключено. Сущий агнец.
– Значим, возвращаемся к Мэдоку – если только разговор не подслушала ты. Больше некому, не так ли?
И тут вдруг у Гарта отвисла челюсть.
– Господи, я и забыл.
Дженис с гневным упрямством вздернула подбородок, глаза у нее сверкнули.
– Вот именно. В Борне телефонная линия общего пользования. Любой из абонентов мог взять трубку и услышать, что́ мистер Харш говорил сэру Джорджу Рэндалу.
– Черт возьми! То есть в деревне только одна линия связи, и всякому, у кого есть телефон, ничего не стоит подслушать чужой разговор?
Дженис кивнула.
– Мисс Мэри Энн Донкастер постоянно этим развлекается, как будто слушает радио. Она всегда была страшно любопытной, а когда у нее отнялись ноги, телефон стал единственной радостью. Сейчас ты, наверное, скажешь, что она и убила мистера Харша?
Гарт быстро ответил:
– Она не выходит из дома, но к ней приходят гости?
– Да. Что ты имеешь в виду?
Он медленно произнес:
– Хотел бы я знать, кто побывал у мисс Донкастер между половиной седьмого и без четверти десять.
Когда они с Дженис вошли в прихожую ровно в половине пятого, гул голосов, доносившихся из гостиной, дал понять, что у мисс Софи собрались гости. Она созвала соседей на чай, прежде чем пригласила Дженис.
Чай пили рано. На столе, застеленном вышитой скатертью, стоял массивный поднос и лежал полный набор столового серебра. Справа, на трехъярусной металлической подставке для пирога, на тарелках вустерского фарфора, лежали микроскопические сандвичи с рыбным паштетом, латуком и листьями настурции, а слева, в плетеной корзинке для выпечки, – имбирное печенье, бисквиты «Мари» и печенье с сухофруктами – сладости военного времени, приготовленные из яичного порошка. Мисс Софи, сидя на стуле с прямой спинкой, с улыбкой смотрела на гостей и разливала великое множество чашек слабо заваренного чая. Гарта и Дженис она встретила с энтузиазмом.
– Вот и вы, дорогие мои! И как раз к чаю – он такой слабый, что ничего страшного, даже если он постоит подольше. Флоренс говорит, мы расходуем гораздо больше нормы, но ведь чай всегда можно разбавить водой, чтобы хватило надолго. Жаль, что так нельзя с яйцами, – было бы очень удобно. Гарт, ты, кажется, незнаком с мистером Ивертоном. У него потрясающие куры – несутся буквально без остановки.
