— Очень приятно.
— Взаимно, аллиночка Катарина, — улыбнулись мне в ответ.
— Вы хран?
Это было уже слишком, и я прикусила язык. На периферии сознания вертелась мысль, что в карауле я его ни разу не видела. Да и вообще в Кардиане…
— Нет, — к моему огромнейшему облегчению он покачал головой, — просто я много путешествовал в последние годы, а в вечной дороге как-то не до внешнего лоска.
Путешествовал?! Слова нового знакомого не укладывались в голове. Или это его улыбка так действует? Находясь в полной прострации, я проскользнула мимо Марияра и Анны, бросив им что-то вежливое, и со скомканной в руке булочкой направилась к фонтану.
Присела на бортик, отдышалась. Сердце все еще грохотало как бешеное.
Булочка аппетита больше не вызывала, пришлось разломить ее на куски помельче и швырнуть голубям.
Пока подкармливала птиц, я вдруг поймала себя на мысли, что тихо радуюсь тому, как все получилось. За постоянным страхом я нечасто позволяла себе засматриваться на парней. Еще реже удавалось с кем-то познакомиться. Сама не стремилась, осознавая опасность близкого общения с кем-либо, а ко мне… тоже не стремились.
Не то чтобы я была некрасивая. Если верить отражению в зеркале, как минимум не хуже других. Необычные возможности никоим образом не сказались на внешности. Правда, роста небольшого, чуть выше чем метр пятьдесят, и ямочки на щеках дурацкие! Зато волосы густые, черные, их аллиночкам полагается носить распущенными. И глаза выразительные, по цвету как мой любимый шоколад.
Отдельным поводом для радости было белое платье из дорогой лавки и бордовый плащик оттуда же. Нет, я вовсе не стремилась кому-то понравиться, но когда выглядишь хорошо, чувствуешь себя гораздо увереннее.
А сегодня, хоть я и не собиралась себе в этом признаваться, уверенность ох как пригодилась…
— Катарина! — звякнули над ухом.
От неожиданности я чуть не свалилась в фонтан.
Каро и еще две девушки. И вид у них какой-то нерадостный…
— Сильно расстроилась? — Староста погладила меня по плечу и присела рядом на мокрый бортик. Своего бледно-зеленого платья не пожалела.
Хм. А должна была? Я непонимающе оглядела всех подошедших.
— Только не плачь, все равно с этим ничего не поделаешь.
— Э… Кажется, я что-то пропустила.
— Ты еще не знаешь? — Одна из аллиночек посмотрела на меня с удивлением.
— Она же болела, ее почти две недели не было, — напомнила Шульден.
Стало слегка не по себе. Неприятно быть единственной несведущей, когда дело касается чего-то важного. А из-за ерунды меня бы не утешали…
