- Вы идете ругать Угго? Батюшка, а можно с вами?
Он потрепал малышку по голове:
- Нет, нет, Бринки, останься здесь.
Полевочка задала вопрос, который любят задавать все дети:
- Почему?
На миг в глазах Тибба блеснул огонек, но он продолжил говорить строгим голосом:
- Не думаю, что некоторые вещи, которые я должен сказать господину Вилтуду, годятся для ушей маленьких девочек!
Тиббу пришлось изо всех сил налечь на дверь, чтобы отворить ее под порывами ветра. Большая дубовая дверь закрылась с грохотом, который пронесся эхом по сводчатому залу.
С расширившимися глазами Бринки повернулась к кротенышу по имени Мурти:
- Ох, бубенчики мои, не хотела бы я быть Угго, когда батюшка аббат с ним побеседует!
Мурти покачал своей маленькой бархатистой головой, отвечая со своеобразным кротовым акцентом:
- Бу-урр, я тоже, Бринки. Говорят, что Угго спер здоровый фруктовый торт, бурр, да, и он слопал его весь сам. Он нам совсем ничего не дал, да, и он заслуживает хорошей взбучки, бурр!
У главных ворот в высоких внешних стенах Рэдволла Тибб отер дождевую воду с глаз, коротко постучал в дверь маленькой сторожки и вошел. Отряхивая свой мокрый плащ, он позволил Дорке Гурди, сестре выдры-хранителя погребов, повесить его на крючок.
- Ну, как там молодой обжора, Дорка?
Выдра-привратница кивнула на большую мягкую кровать, которая занимала почти треть маленькой комнаты:
- Лучше спросите об этом Фиск, отец аббат.
Сестра Фиск сидела у кровати, закутав голову в полотенце и вытираясь досуха. Она выглянула из-под его складок:
- А, это вы, отче. Молодой Вилтуд до сих пор спит. Я подумала, что не стоит его будить прямо сейчас.
Тибб взглянул на фигуру. Угго Вилтуд свернулся калачиком в тенях на дальнем краю кровати.
- Не знаю, почему вы балуете его, сестра. Он сам обрушил все это себе на голову, негодяй!
Дорка Гурди объяснила:
- Молодой Угго видит какой-то странный сон, отче. Он мечется и бормочет, как будто чем-то напуган. Взгляните, вот опять!
Молодой ёж начал вскидывать свои лапки вверх, чтобы защитить свою мордочку или разрушить какое-то страшное видение. Он начал громко причитать, пронзительно умоляя:
- О-о-у-у-у! Нет, нет, уходи! Не забирайте меня! А-а-а-а!!!
Угго натянул подушки себе на голову, крепко держа их.
Сестра Фиск поцокала языком:
- Дурачок, он же себя задушит!
Потянувшись, она выхватила подушки у своего пациента. Угго Вилтуд рывком сел, его глаза внезапно открылись. Он весь дрожал, уставясь прямо перед собой. Строгий тон аббата Тибба привлек его внимание:
