Снаружи дождь и холода,
Но нам уютно и тепло.
Сейчас я имя назову
Того, кому так повезло
Нас доброй песенкой развлечь
Иль танцем, шуткой и стихом.
Итак, внимание – кружусь,
И я остановлюсь на том…
Повисла тишина (если не считать нескольких смешков), когда лапа Диня закружилась по публике, внезапно замерев на месте по его выбору, и он объявил имя:
- Матушка Воппл!
Пушистая водяная полевка, бывшая главным поваром Рэдволла, встала посреди гулких аплодисментов, застенчиво переминаясь на задних лапах:
- Боже мой, друзья, да я ведь совсем не из певцов!
Все звери знали, что Воппл была хорошим певцом, но ее всегда надо было упрашивать. Просьбы Диббунов были самыми шумными:
- О, ну пожалуйста, матушка, спой нам ту, п’о Диббунский Пи’ог!
Воппл украдкой усмехнулась, нервно перебирая завязки своего передника. Затем она кивнула Кротоначальнику, который заиграл вступительные такты, когда она начала петь:
Кто из детей не хочет спать,
И старшим кто дерзит,
И кто не любит мыться,
Тот гнев мой возбудит.
Не убежишь, не улетишь,
Идем со мной, дружок,
Не вырывайся, ведь попал
Ты в Диббунский Пирог!
Ах, пирог, мой пирог,
Не совру тебе, дружок,
Коль ты шалишь, то угодишь
Ты в Диббунский Пирог!
Намажу его медом,
Ведь кислый вы народ,
Мукой его посыплю,
Каштан засуну в рот,
Задвину его в печку,
Скажу – настал твой час,
Ведь с коркой Диббунский Пирог
Нынче на обед у нас!
Ах, пирог мой, пирог,
Не кричи, не плачь, дружок –
Коль ты шалишь, то угодишь
Ты в Диббунский Пирог!
Диббуны охотно пели припев и громко аплодировали Матушке, хихикая и пофыркивая по поводу самой идеи Диббунского Пирога.
Кротоначальник Руго покачал головой с притворной серьезностью:
- Бурр, вы, маленькие негодники, я бы на вашем месте так громко не смеялся, а не то Матушка Воппл сделает из вас пирожки!
Полевочка-Диббун Бринки посмеялась над этой идеей:
- Ха! Еще ни одного Диббуна никогда не запекли в пирог!
Старый Фоттлинк, древняя мышь, бывший летописцем Рэдволла, перебил ее:
- Это все, что ты знаешь, юная Бринки. Знавал я одного наглого Диббуна, которого однажды запекли в Диббунский Пирог, так-то вот!
Малышка-полевка уставилась на Фоттлинка, широко распахнув глаза:
- А кто это был? Он был очень непослушный?
Летописец кивнул:
- Очень, очень непослушный – это был я!
Бринки с минуту поразмышляла над этим открытием, а затем сказала:
- Но если вас съели за непослушание, почему вы до сих пор здесь?
Фоттлинк прошептал со знающим видом:
- Потому что я был о-очень маленький!
