С улыбкой Найз повернул голову, выглядывая, скоро ли берег — и увидел, как в предутреннем мраке впереди что-то пошевелилось. Он попытался крикнуть — но пересохшее от соли горло издало лишь тихий сип, а уже через секунду спина его коснулась дна.
— Приехали… — прохрипел гардекор, выпуская его из захвата, задыхаясь, опустился в прибой, перекатился на грудь и замер в изнеможении.
Найз закашлялся, завозился, пытаясь крикнуть — но поздно. Три фигуры вылепились из мрака и остановились рядом с измученными пловцами. Три меча уперлись в обнаженную спину Фалько, и мальчик почувствовал, что земля уплывает из-под него, проваливается, разверзается, обдавая могильным холодом и тьмой… Один из барзоанцев наступил гардекору на запястье, склонился и потянул с пальца кольцо с головой тигра.
— Не брал бы ты его… — сипло проговорил гардекор, задрав голову и встречаясь взглядом с грабителем. — Несчастливое оно.
Но тот лишь рванул сильнее и рассмеялся. Другие заговорили враз, и певучая барзоанская речь зазвучала, как сталь на точильном кругу.
— Что… они говорят? — шепотом спросил мальчик.
— Что мы их пленники, — ответил Фалько, повернув к нему голову. — Но если они понесут меня… и дадут поспать… я согласен даже пойти к ним в рабство… часов на десять. А если покормят… то еще минут на тридцать.
Нести его, как выяснилось очень скоро, никто не собирался. Отвесив пленному несколько пинков под ребра и приставив мечи к шее, пираты дали понять, что у него есть два варианта: идти живым или лежать мертвым. Подумав над выбором — Найзу показалось, что почти всерьез — Фалько вздохнул и стал подниматься. Но, казалось, плавание отняло у него последние силы: как ни старался, он не мог встать даже на четвереньки. Ноги и руки его дрожали и подгибались, и гардекор раз за разом падал лицом в прибой.
— П-помоги… м-мне… — поднял он на мальчика мутный взгляд и промычал, в очередной раз растянувшись, точно пьяный.
— Да, сейчас, конечно!
Найз вскочил, костеря себя последними словами за то, что не догадался сам, опустился перед ним на одно колено и подставил плечо:
— Держитесь! Я сильный!
Фалько пробормотал что-то жалобное, перекинул руку через его шею, наваливаясь всем телом на спину, с трудом поднялся — и тут же схватился за живот, сделав мученическое лицо:
— Наглотался… тошнит…
Барзоанцы с отвращением скривились. Командир патруля — офицер в коротком кожаном плаще с серебряной нашивкой — ткнул пальцем влево:
— Пащёал!
Фалько закивал, улыбаясь то ли приторно, то ли просто мерзко, и Найз сделал первые шаги, потрясенно дивясь перемене.
