На одной улице мы увидели все. Двадцать миль от начала до конца, по холмам вокруг центрального Лос-Анджелеса. От американской мечты до кошмара.
Мы поехали назад по Голливудскому бульвару, притормозили у пагоды знаменитого Китайского театра, красного с позолотой, чтобы посмотреть на мраморные звезды с именами знаменитостей и на отпечатки их рук. Я приложила ладонь к отпечатку руки Арнольда Шварценеггера и удивилась, обнаружив, что моя рука не намного меньше.
– Да он вообще карлик, – сказала Брэнди.
– Интересно, попросят меня когда-нибудь прийти сюда и приложить руку к звезде? – спросила я.
– Надо твердо в это верить, – сказал Джо, – и тогда все обязательно сбудется.
– Загадывай желание, пока звезда в твоей ладони, так говорят в Калифорнии, – добавила Брэнди.
Я еще раз посмотрела на звезду Арни и улыбнулась Джо и Брэнди. Какие они оптимисты! Послушать их, так в жизни вообще нет ничего невозможного. Английские актеры рассматривали каждую неудачную пробу как провал, в то время как для Брэнди каждый провал был лишь шагом на пути к неминуемому успеху. Все придет, надо только поверить в себя. Так считали в Калифорнии. Таков был Голливуд.
В тот вечер, когда мы вернулись в Венис-Бич, я решила, что тараканы и полуразрушенный дом – невысокая плата за жизнь, которая похожа на кинофильм. Впервые после приезда в Лос-Анджелес я почувствовала, что приняла правильное решение, выбрав этот город. В конце концов, из гадких утят всегда вырастают прекрасные лебеди. Сколько звезд продавали гамбургеры и работали официантами, прежде чем получили первую роль! Хилари Суонк вообще жила в машине, пока ходила на пробы. А через пять лет уже держала в руках «Оскар». Что мешает мне добиться того же?
Брэнди сказала, что она слышала – английские актрисы в цене с тех пор, как Минни Драйвер и Кэтрин Зета-Джонс заявили о себе на весь мир. Джо добавил, что я выгляжу классно, как раз такие девушки сейчас в моде, только, честно говоря, неплохо бы немного поправиться и краситься побольше. Кажется, он просто искал подходящие слова, чтобы не обидеть меня и не назвать молью.
Вечером, лежа в ванной, я разглядывала руки, пытаясь решить, каким лаком накрасить ногти, когда мистер Манн пригласит меня оставить отпечаток ладони на звезде напротив Китайского театра. И что я тогда надену – платье от Версаче или от Армани? Потому что, разумеется, оба модных дома по такому случаю пришлют мне наряды бесплатно.
