— А кого вы имеете в виду, когда говорите «они»? Мы ничего не знаем о «человеке из Керчи» и о составе трибунала. Это было анонимное местное событие.
— Которое само сложило себе памятник, сохранившийся, как стало известно, еще и в 1945 году. Они были вооружены?
— Разумеется, иначе они не смогли бы расстрелять офицеров. Но кто эти «они»? И кем были офицеры? Если бы не свидетельства водолазов, я бы сказал: это слух, распущенный пропагандистами белых…
— Или устрашающая пропаганда большевиков, которую взяли на вооружение в своих целях белые. А кто вообще сказал, что это не были красные, расстрелянные белыми?
— На них была форма. По ней должно было быть видно, кто это.
— А что, красные ходили нагишом? У них не было формы?
— И все же остается эта странная потребность самовыражения. У них была какая-то мысль, когда они топили мертвецов в море, привязав к их ногам груз. Это было трудоемкое занятие.
— Ну да, надо было достать лодки или небольшие корабли. И придумать, как опускать мертвецов за борт.
— Конечно, ведь иначе не добраться до места, где мертвецы колыхались в воде, подобно повешенным, которых раскачивает ветер. Прямо как на картине.
— Но на картине, которую никто не видит. Разве что водолаз, которому поручили туда спуститься. Они хотели что-то показать и в то же время что-то скрыть.
— Во всяком случае, это странно.
— Еще как странно. Но это неуместное выражение. Вы не представляете, дорогой мой, как жутко водолазу увидеть колыхание этих привидений среди водорослей Черного моря, неспешные движения, продиктованные течениями на такой глубине.
— Метр за метром относимые годами в сторону Турции. А что еще сказали водолазы?
— Они были в ужасе. Если переводить буквально: «обезумели».
— Они поначалу приняли мертвецов за привидения?
— За кого-то, кто означал их самих. Они увидели в этом зрелище какое-то послание для самих себя.
— Странный результат революции.
— Или контрреволюции. Ведь так и неизвестно, что там были за местные события.
— Тогда скажем так: странное погребение.
— Да. Но не повторяйте вечно «странное». Это слово здесь совершенно не подходит.
— Не будьте мелочны.
— Такое расположение мертвецов у морского дна представляется мне загадочным.
— Можно и так сказать.
— Это загадка, что-то выражающая.
— Да, потому что скрывается под водой.
— Надо представить себе, как это выглядело в свете фонаря водолаза. Семь мертвецов в ряд. Но расстояние между ними было разным.
— Могли ли водолазы сказать о них что-нибудь более определенное?
