— Точно.
— 26 апреля, 1.30 ночи. Взрыв пробил крышу реактора и снес перекрытие блока. Теперь уже отказывают все аварийные системы и системы охлаждения. Кое-что можно уже увидеть. Графитные стержни, в которые заключены урановые элементы, начинают гореть. Ядро реактора (этого не видно) начинает плавиться. А над всем этим поднимается в ночное небо столб огня и пара.
— Огня и пара.
— Один инженер оказался отрезанным от остальной части станции на пульте управления. Он продолжает работать, ведет наблюдение. С ним есть связь по телефону. Позднее авиация сбросила на реактор 5000 тонн свинца, цемента и химикалий для тушения огня.
— Каких именно химикалий?
— Точнее установить не удалось. Для тушения огня. Операция была прервана по настоянию Е. Велихова.
— Пожалуйста, по буквам.
— Е-в-г-е-н-и-й В-е-л-и-х-о-в.
— Советник генерального секретаря.
— Он самый. Возникло опасение, что масса в 5000 тонн свинца, песка и других материалов, которая должна накрыть реактор, продавит ядро реактора вниз. Кавычки открываются. Ядро реактора четвертого блока раскалено добела. Оно представляет собой разогретую радиоактивную зону, висящую над пустотой. Кавычки закрываются.
— И неизвестно, как его закрепить?
— В том-то и дело. Сейчас пытаются пробить под реактором туннель, чтобы через этот туннель создать под реактором подушку из свинца, бетона и бора.
— Это все?
— Еще кое-что…
— У нас еще четыре минуты.
— Под реактором находятся два резервуара с водой. Они отделены друг от друга и от реактора бетонными перегородками для отсечения пара. В этих резервуарах оставалась вода. Ядро реактора уже пробило перегородку первого резервуара.
— Первого в смысле верхнего?
— Резервуары расположены один над другим.
— Пробило уже позднее?
— Сразу после взрыва. Тут же был новый взрыв.
— Дальше…
— Необходимо выпустить воду из резервуара, механик Алексей Ананенко с двумя коллегами погружается в воду.
— Пожалуйста, по буквам.
— А-н-а-н-е-н-к-о.
— Можно назвать его водолазом? Водолаз Ананенко?
— Вообще-то он механик. Он мог бы отказаться. Но он единственный из всей смены, кто знает, где находятся задвижки, которые нужно открыть под водой.
— Чтобы выпустить воду…
— Верно. Он их нашел… Его тут же отправили на самолете в столицу, в больницу. Я опускаю сведения о различных коллективных решениях, слишком много имен.
— Порядок. У вас все?
— Все. Привет.
— Все нормально. Пока.
Оставалась еще минута двадцать секунд времени, заказанного для передачи сообщения. Дверь кабины должна была открыться не раньше, чем оно закончится. У репортера, передавшего привет на родину, оказалось
