«Кто победит?» – спросили его в дверях оба, но он принялся отнекиваться, вертеть головой и клясться, что заранее это не известно, что сабля – оружие обоюдоострое и что победителя определит игра.
Коич вернулся домой печальный, и уши тянули его вниз – роли распределились не совсем так, как он в глубине души надеялся. Ему хотелось, чтобы на месте Шварца – старого вдовца, массивного, как лестница, – оказался он сам в роскошном мундире белого короля, под руку с Ленкой. Вместо этого он ощущал себя переполненным, как вином, темным цветом глаз д-ра Михаиловича. Коич подошел к погруженной в темноту гостинице. Только на первом этаже, в ресторане, горел тусклый свет. Там вокруг перевернутого стола сидели три офицера и играли в карты. На три ножки стола были надеты их фуражки, к четвертой прилеплена свеча, и воск капал с нее на карты. По бокалу вина игроки держали между ног, а в перевернутые стаканы звонили, когда выпадал козырь. Коич заглянул в окно и узнал поручика Чирилова. Тот проигрывал и уже в третий раз снимал сапог, чтобы достать из него червонец. Несмотря на молодость, седая прядь делила его волосы надвое, пересекала, будто продолжаясь, брови и усы и, вероятно, шла далее своим путем через волосатую грудь поручика. Говорили, что он отморозил на марше пальцы и теперь не может сложить кукиш.
Коич толкнул ногой дверь, она отозвалась где-то вверху колокольчиком, привязанным, точно пес, за веревку. Вошел и поздоровался с офицерами. Совсем недавно, у Шварцев, Коич взял правды в кредит и солгал, будто уже разговаривал с поручиком Чириловым, а теперь хотел воспользоваться случаем, чтобы действительно это сделать.
– Господам, конечно, известно: вот уже три дня только и говорят что о будущем представлении в благотворительных целях…
– Молчать! – прикрикнул на него Чирилов и вновь потянулся к сапогу. Потом налил большой бокал вина, повернулся к Коичу и силой заставил того выпить.
Глядя на поручика Чирилова сквозь стекло и вино, Коич вдруг побледнел: он вспомнил, что упустил одну из самых важных в этом деле вещей – не позаботился о запасной красной королеве. Он начал лихорадочно прикидывать, можно ли в последний момент исправить упущение.
– Не желают ли господа принять участие в своих собственных чинах, но в более красивой форме? – поспешил спросить он присутствующих. – В великолепных белых или пурпурных мундирах – кому какой понравится! В ботинках на пуговицах и вязаных чулках по колено, в длинном жилете и доломане с бахромой. Соблаговолите определиться с цветом, и помощник закройщика придет завтра утром в казарму снять мерку с ваших мундиров, только рукава выверните.
