А сайт ИНИОНа подал событие в духе «всё нормально», сообщив: «В ходе плановых работ по ликвидации последствий пожара в здании ИНИОН РАН была эвакуирована из-под завалов часть фондов Института мировой литературы РАН. Благодаря ручному разбору удалось эвакуировать 8–10 тыс. уцелевших экземпляров. Книги оперативно упакованы и отправлены на заморозку на хладокомбинат».
В недавнем интервью директор ИНИОНа Ю. Пивоваров на вопрос: «Достаточна ли помощь государства?» – ответил:
– ФАНО делает очень много для ликвидации последствий пожара. Есть поддержка Академии наук. Но этого всё равно не хватает. Поэтому я написал письмо председателю правительства Дмитрию Медведеву и получил ответ с просьбой предоставить соответствующие предложения.
Странно. Руководство Федерального агентства научных организаций (ФАНО), управляющее всем их имуществом, вместе с Пивоваровым должно было костьми лечь, но сделать всё для спасения книг ИНИОНа. А тут лишь признание, что не хватает сил.
Есть большие сомнения, что «ФАНО делает очень много». Если судить «по плодам». Вот волонтёры-добровольцы действительно делают много, без их помощи не представить, как бы обходился ИНИОН. Именно они бросились на спасение книг и продолжают это делать каждый день.
Пивоваров же, на вопрос, нужна ли помощь волонтёров, сказал: «Сейчас нет. Пока завалы не разберут и сгоревшее здание не перестанет представлять опасность, их помощь не потребуется». Подождём, пока уцелевшие книги под весенним дождём всё-таки сгниют?
Кто же понесёт ответственность за гибель библиотеки?! Народ пессимистично прогнозирует: никто.
А не может быть так. Виновные обязательно должны быть найдены и соответственно вине наказаны.
8 апреля на Арбате были задержаны двое мужчин, пытавшихся продать украденные из ИНИОНа книги. А сколько ещё якобы сгоревших книг всплывёт? Точных данных о том, что сгорело, а что сохранилось, всё ещё нет[?]
Абсурдно всё это.
Теги:
общество
,
мнение
Первыми это заметили педагоги. В прежде самой читающей стране мира дети читать перестали, а если читают - не понимают прочитанного, не могут ответить на простые вопросы по тексту, не способны пересказать его содержание (в скобках отмечу, что даже и недослушивают читаемые им вслух сказки). Всё чаще текст воспринимается ребёнком не как смысловая единица, а
как изобразительное полотно.
Чтение литературы XIX и большей части XX века уже недоступно не только школьникам, но и студентам. Ольга Седакова, поэт и преподаватель, в одном из своих интервью поделилась наблюдениями об отношении к классической литературе, с которым столкнулась в Англии: неужели вы читаете Шекспира, спрашивали её, и он вам что-то говорит?
