Пейзаж с убийцей | страница 9



Лена приехала к восьми. Котлеты уже час как стояли, укутанные газетами и полотенцем. Тоже укутавшись, как котлета, Нина задремала на диване.

— Уф, как же я устала сегодня! — Старая подруга ввалилась с тортом, двумя бутылками и без вещей.

— А где чемоданы? — спросила Нина, когда поцеловались и бутылки с тортом перекочевали к ней в руки.

— В гостинице.

— Как в гостинице? Ты что, с ума сошла? Зачем в гостинице?

— Да нас туда из аэропорта отвезли, я там вещи и бросила. Я же делегацию сопровождаю. Со мной еще оператор. Мы фильм документальный делаем. Собственно, уже сделали.

— Вот и переезжай ко мне.

— Да ладно, какая разница. Гостиница «Интурист». Все тип-топ.

— А как жизнь вообще? — осторожно спросила Нина, ногой пододвигая подруге тапки.

— Тоже тип-топ.

Они прошли в комнату. Лена устало огляделась, рухнула на диван.

— Как хорошо, что есть места, где ничего не меняется, — сказала она, с удивлением чувствуя, как бок становится горячим. Она пошарила рукой.

— Это котлеты, — объяснила Нина. — Если бы в моей квартире что-нибудь изменилось, например, появилась печка, которая все разогревает за две минуты, я была бы не в претензии. А то, видишь, укутываю полотенцами.

— Да, я опоздала, прости, — Лена покаянно приподняла брови домиком. — Человек, которого я сопровождаю, захотел сняться на берегу водохранилища в Академгородке. Встал, как Пушкин на картине, у самого синего моря. И знаешь, какую песню просит наложить на этот кадр?

— Не знаю, — засмеялась Нина, раскладывая пюре по тарелкам.

— «Как упоительны в России вечера». Вот с какими идиотами работаем.

— Нет, красивая песня.

— Да? Ну, по фактуре она ему подходит. Он ведь блатняк.

— Что значит «блатняк»? Ты снимаешь фильм про блатного?

— Нет, теперь он депутат. Крупный бизнесмен. Владелец нашей телекомпании.

— Хорошо платит?

— Плохо. Но и не требует ничего. Никакой ответственности. Мне это нравится — много свободного времени.

— На что ты его тратишь?

— А вот это уже философский вопрос. Выпьем?

«Замуж так и не вышла, — подумала Нина. — И ребенка не завела. Непостижимо!» Нина никогда не понимала добровольного отказа некоторых женщин от материнства.

После вина беседа пошла немного живее, но все-таки общих тем было мало — слишком разошлись их пути. Разные профессии, разные жизни, ни одного знакомого, чье имя они могли бы вспомнить одновременно. Даже общая беда — отсутствие семьи — как показалось Нине, обернулась двумя совершенно разными проблемами. У нее — комплексом неполноценности, у Лены — эгоизмом. «Да, с жиру бесится, — вдруг неприязненно подумала Нина. — Все есть, даже свободное время. Красивая баба, молодая, энергичная, почему замуж не выходит, не рожает? Что же это с людьми происходит — не хотят никого любить!»