Девчонки сумели улыбнуться и убежали. А Алекса вытерла слёзы брату, прислонившемуся к ней щекой, и с длинным вздохом спросила:
— Расскажешь, что ли? По дороге-то домой?
Обернулась к двери и замерла. Тот, угрюмый, дожидался её. Её? Он не договорил? Или всё ещё хочет крутых разборок с какой-то ведьмой-недоучкой?
Как будто догадался.
— Пошли в машину, — тяжело сказал он. — Довезу, куда надо.
Притаившийся на руках сестры Люк прильнул к ней ещё больше. Испугался неизвестного? Алекса подвигала головой, будто погладила щекой его щёку, а когда брат взглянул на неё, тихонько сказала:
— Он меня привёз сюда. Всё хорошо. — И снова вздохнула.
Как ни странно, обычно быстро приходящий в себя после передряг, братишка в машине «затихарился». Так, что Алекса, сидевшая с ним рядом на заднем сиденье, встревожилась: а хорошо ли его осмотрели в школьном медпункте? А вдруг его всё-таки надо было везти в больницу? Но, приглядевшись, к нему, привалившемуся к ней, заметила, что он то и дело посматривает на их странного водителя. Алекса подумала даже, не пугает ли тот Люка своей угрюмой внешностью — братишка видел водителя в верхнем зеркальце… Когда машина остановилась в указанном месте, Алекса быстро вышла и снова подхватила Люка на руки. Вышедший водитель взглянул на неё уже привычно недовольно, и девушка неловко сказала:
— Спасибо. Вы были так добры к нам, что я не знаю, как вас благодарить.
— Напои чаем, — неожиданно предложил он. — На пару я всё равно опоздал, а пить хочется.
Алекса было открыла рот ойкнуть: а к чаю-то ничего нет! И вспомнила про заначку, спрятанную от сладкоежек-младших, чтобы печенья хватило на полдник! Идти в университет сегодня уже не придётся, значит — успеет напечь кексов до прихода сестёр!
Кажется, её сосредоточенное лицо навело странного благодетеля на определённые мысли, и он снова угрюмо сказал:
— Не хочешь — так и скажи…
— Нет-нет, — быстро сказала Алекса и виновато улыбнулась ему. — Зайди с нами. Я просто вспоминала, что у нас к чаю есть, а то неудобно только чай…
Он хлопнул дверцей, подошёл к ней и взял на руки Люка, нисколько против этого не возражающего. «А может, Люк побоялся возразить», — думала Алекса, отпирая калитку. Когда она пропустила огневика с ношей мимо себя, Люк внезапно сказал:
— А я тебя знаю. Ты Карей Тиарнак-младший. Мы с ребятами видели тебя на соревнованиях. Ты ведь играешь за «Саламандру»? Мы за твою команду всем классом болеем! А можно будет нашим сказать, что ты нам помог доехать до дома? — Кажется, теперь Люк сильно жалел, что из школы уехали раньше звонка с урока! Хотя глаза горели и прямо сейчас. — Так можно?
