– Как только она уйдет, он изрубит нас на куски, – предрек шурин.
– Мне угрожает опасность. Эдокси предоставила прелюбопытные сведения. Убитый постоялец «Отеля Трокадеро», с которым у нее была любовная интрижка, поведал ей, что служил капитаном на корабле «Эсмеральда». И о судне, и о его капитане в мае 1899 года писала лондонская «Таймс».
– Не так быстро, я записываю. Послушайте, а это уже интересно. Форестер, капитан; Исаму, матрос… они что, плавали на одном судне?
– Как бы нам это проверить? Может, найти эту газету? – прошептал Виктор.
– Кто говорит о газете, подразумевает газетчика. Почему бы не заявиться в «Паспарту» и не обратиться за помощью к Антонену Клюзелю?
– Очко в вашу пользу. Вы этим и займетесь. Но днем нам нужно будет тайком улизнуть из дома: некий незнакомец явился на улицу Фонтен и оставил для меня послание. Оглядываясь назад, я трепещу от страха, что Таша его прочла. Инициалы меня заинтриговали, вам они ни о чем не говорят? Этот субъект является ко мне домой, ссылается на знакомых – значит, он человек из нашего окружения.
Жозеф озадаченно пробежал глазами письмо. В том, что это дело рук Фредерика Даглана, у него не было никаких сомнений. Но как признаться шурину, что он собственноручно запустил волка в овчарню?
– Ф. Л., Ф. Л., нет, я не понимаю кто это может быть.
«Но почему не Ф. Д.?» – спросил он себя и решился на дерзость.
– Сами виноваты, раздаете свои визитки кому попало. Например, глухой старухе, живущей по соседству с Ихиро.
– Верно, – признал Виктор, – но на визитках указан лишь адрес книжной лавки, домашнего там нет.
– Мы не можем пропустить эту встречу, но оборот, который приняли события, рекомендует отправиться на нее вдвоем.
– Хотя эта неожиданная эскапада не всем придется по душе, – предрек Виктор.
Они вынырнули из подвала в тот самый момент, когда по винтовой лестнице спустилась Джина. Ее одежда, обычно безупречная, была немного смята, в ней наблюдалась некоторая небрежность, а распущенные волосы лишь подчеркивали усталый вид.
– Твоя мигрень улеглась? – спросила она у Кэндзи.
Разрываясь между желанием покорить мадемуазель Миранду и потребностью пребывать под защитой Джины, он, в конечном счете, определился в пользу жены.
– Сегодня я чувствую себя совершенно разбитым. Сердцебиение, головокружение…
– Это все жара. Тебе нужно отдохнуть. Мели приготовит тебе зеленого чаю.
– Воду не дали?
– Нет, но у нас есть запасы минеральной.
– Я не уверен, что смогу вечером выполнить свое обещание и пойти в Большой дворец. Извинись за меня перед Таша, – невнятно произнес он, бросая разгневанные взгляды на Виктора с Жозефом, приклеившимся к бюсту Мольера.
