В соболином краю | страница 68
Сели в машину. Михаил расспрашивал Симону о родных, о друзьях из маленького французского городка. Он помнил французские слова. Симона понимала его и радостно кивала головой: «Да, да, все живы, помнят вас».
— Как ты выросла, Симона, какая красивая стала, — говорил Михаил.
Для горьковского парня эта французская девушка была такой близкой и такой незнакомой. Ведь он помнил ее маленькой девочкой в коротком платьице. Она приветствовала его, смешно приседая.
А теперь… Друзьям было о чем поговорить, было что вспомнить… Наша машина подъезжала к залитой фестивальными огнями праздничной и веселой Москве.
>Фото автора. 30 июля 1957 г.
В Африке мороженое тоже холодное
Много чудес, много любопытных встреч, случаев, смешных приключений было на фестивале. На этом снимке запечатлен финал забавной сценки, которую…Впрочем, все по порядку.
Кто был на Московском фестивале, никогда не забудет радушия и гостеприимства, с каким встречали москвичи посланцев всего мира. Гостю непременно хотели сделать приятное: вручить подарок, памятный сувенир, значок, жетон…
Если под рукой не оказывалось подарка, просто пожимали руку, дружески хлопали по плечу…
На улице Горького возле тележки с мороженым остановился негр.
— Эскимо! Один! — поднял он палец, исчерпав этой фразой запас русских слов ровно наполовину. Он полез в карман, чтобы расплатиться. И вдруг покраснел (если можно так сказать про темнокожего) — деньги остались в гостинице.
С беспомощной улыбкой смотрел он на хозяйку тележки, совсем не понимая ее выразительных жестов:
— Даром бери, бери так, не надо денег…
Вот тут и случилось забавное. Стоявшая у тележки очередь мгновенно нарушилась. Девушки, пожилая женщина с кошелкой, профессорского вида мужчина, молодой человек в майке — все наперебой протягивали мороженщице деньги, каждый хотел угостить гостя из Африки московским мороженым.
Через минуту палочки от эскимо уже едва умещались в руках у любителя сладкого. А число желающих угостить все увеличивалось. Протягивались все новые и новые порции.
От смущения и растерянности негр начал пританцовывать. Он поворачивался на каблуках, не зная, что предпринять. Вдобавок ко всему июльское солнце начало делать свое беспощадное дело — на тротуар упали первые молочные капли.
Что же делать? Кругом улыбались, никто не находил выхода из забавного положения.
Вдруг смущенный страдалец издал победный крик и, раскланиваясь на ходу, засеменил на другую сторону улицы. Там шла целая армия любителей мороженого.
