Другой наш опер — его Фрол Моисеевич называл Сынком — был на целых два года моложе меня и особыми способностями, кажется, не блистал; ему поручали лишь чисто оперативные действия по поимке преступников.
Даже Катя, та самая голубоглазая Катя с тяжелой короной волос, и та готовилась вскоре перейти в угрозыск из своего паспортного стола.
Так неужели я не смогу!..
Арвид лежал с открытыми глазами. Проснулся? Или еще не спал?
— Как успехи, деятель тылового фронта? — спросил я шепотом. — Давай докладывай!
— Можешь громко. Хозяйка в ночной. Кимка с собакой опять у Вовки — отец в гараже дежурит, а малышне одной страшно.
Он замолчал.
— Так сколько же преступников задержал?
— Одного.
Я захохотал:
— Вот нет размаха у человека! Заливать, так уж на всю катушку: десять, сто. А он — одного!.. И кого же?
Грабителя? Бандита?
— Убийцу.
Скупые ответы Аренда мало походили на шутку. Неужели?…
— Врешь! — я подскочил и крепко треснулся головой о потолок.
— Нет. — Он зашевелился, и нары под нами застонали тяжко. — Сам не ожидал, так вышло…
Пообедав, Арвид возвращался к себе на работу — его, как и меня, засадили там за бумаги. Видит, человек бежит стремглав. Лицо перекошено, ничего перед собой не видит, несется, как заяц от волка, не разбирая пути. Явно что-то не в порядке. Остановил, спрашивает: «Что случилось?» А тот на него с кулаками — и деру. Арвид в погоню. Задержал с помощью прохожих, отвел в отделение. Оказалось, ни больше, ни меньше — брата родного только что убил. Тот приехал к нему погостить из деревни, самогона привез для продажи по соседям. Оба хватили изрядно, потом заспорили по пустяку — и убийство.
— Надо же, какая случайность! — воскликнул я. — Прямо в руки! И, главное, в первый день.
— Случайность, случайность! — что-то уж слишком поспешно согласился Арвид; он, видимо, испытывал не ловкость за свою неожиданную, неправомерную удачу. — Конечно, случайность!
Было завидно немного, но и спокойнее за Арвида тоже. Теперь его бумаги не испугают. Теперь он почувствует вкус.
Я зевнул:
— Устал! Да и завтра работы-ы! Накрыли, понима ешь, целую шайку. Допросы и прочее… Так будем спать, а?
Он согласно кивнул, молча повернулся на бок. Хоть бы поинтересовался подробностями! До чего нелюбопытен — жуть!
