Одна Лида стремится вырваться из общей уверенности в своем знании, но это для карьеры.
Во мне проходит энергия одоления старого задания, и я начинаю заводиться новой целью. В моей голове сидит гвоздем ответственное дело, которое должен успеть сделать к сроку, даже не могу уснуть ночью.
И это зная, что занимаюсь не тем, не в этом моя судьба. Но не мог уже выйти из случайной колеи, слишком оброс людьми, что зависят и от меня.
Только с новыми приятелями из редакции журнала «Спасение» мне становится лучше.
С ними могу говорить, как с равными по духу, не сдерживаться и вываливать все, что накипело.
Это одна большая комната, здесь все самое необходимое — потасканная мебель, с трудами перевезенная из предыдущих работ. Самое ценное — компьютерная техника, вокруг которой кучкуются сотрудники в яростном желании пробиться к известности. Полки завалены журналами и книгами — редакция подрабатывает изданием бумажных и электронных книг жаждущих славы авторов и рецензиями за их счет, но их книги не идут из-за трудностей «раскрутки». Обстановка говорит о больших замыслах и ничтожном результате усилий.
Я пришел сюда, к моему студенческому приятелю — редактору Бате. Он соответствовал прозвищу: староватый от природы, большерукий, с хищным крючковатым носом и глубокими складками по сторонам.
Батя ругался с лохматым поэтом. Стихи у лохматого — о том, что у эфиопов синяя морда и красная жопа, а у русских — наоборот.
— Неправда, твоих строчек не изменял, — юркой скороговоркой выпуливал Батя. А-а, друг!.. Давай, что у тебя там?
Трепеща, позвонил ему через месяц.
— Готовь презент! — весело сказал он, — состряпал рецензию, хорошую.
— А если книга плохая?
— Ты что! Плати, и сделаем.
Через две недели в его журнальчике вышла бодрая залихватская рецензия, возносящая автора высоко, законченная так: «Духовно обогатиться „на халяву“, за счет интеллекта автора — святое дело». Я купил ему две бутылки лучшей водки, пропущенной через молоко, — не смея оскорбить друга оплатой. Потом было стыдно, что не заплатил ему.
— Не формат! — кричит в мобильник редактор Батя, поводя хищным носом. — Что это такое? Догадайтесь сами.
— А, юный свободный художник! — отрывается от корректуры своей статьи главный редактор Пахомов, Он печатается, и уже забыл, с какой хитростью и ловкостью, через знакомства пробивался, и потому добродушно обращен ко мне мозолистой душой.
Здесь, в редакции, атмосфера опасности. Все пишущие, я боюсь обмануться в их снисходительном отношении ко мне. Всегда чувствую себя перед ними, как младший в семье.
