– Богдан Захарович! Я слышала, что мы с Вами едем в Штаты? – Ровальчук присела рядом, вытянув свои стройные и загорелые ноги, отставив в сторону небольшой рюкзачок.
– А для тебя это что-то меняет? – Богдан отметил, что девушка пришла с вещами и по своим параметрам вполне подходит для его замысла.
– Что мне надо будет делать? – Олеся с сомнением посмотрела на опорожненную Богданом Захаровичем бутылку водки и на старый персидский ковер, лежащий у их ног.
– Оксана Григорьевна вляпалась в очень некрасивую историю с одним американским миллиардером. Ты поможешь мне разрулить эту ситуацию – Пестрюк пружинисто поднялся с травы и принес свой рюкзачок.
– Богдан Захарович! Меня еще бабушка предупреждала, чтобы я никогда не садилась в самолет, если можно давайте поплывем в Штаты на пароходе – посчитала своим долгом предупредить его Олеся.
– Обойдемся и без самолета, садись вон, на этот коврик и обними меня покрепче за талию – Богдан Захарович уже успел облачиться в скафандр и уже застегивал гермошлем.
«Да он извращенец!» – осенило вдруг ведьму, но авторитет Пестрюка в их кругу был столь велик, что Ровальчук покорно села на ковер и начала поглаживать ему спину, притворно горячо дыша в затылок.
«Прекрати, Олеся!» – раздался приглушенный гермошлемом голос Богдана Захаровича, и они внезапно взмыли под самые небеса.
– Куда мы! – изумилась Ровальчук, когда прошел шок первых минут полета. Внизу блеснул дугой красавец Днепр, а под ковром появились окраины Белой Церкви, большого города, где когда-то жила ее бабушка.
«В Америку!» – сквозь неистовый свист ветра Олеся еле сумела разобрать эти слова.
«Дрожит бедняга, не довезу!» – Пестрюк почувствовал, как с наступлением сумерек молодая ведьма стала трястись от холода. Пожалев свою спутницу и сделав небольшой крюк, он пошел на снижение в окрестностях Одессы…
Звякнул при входе бронзовый колокольчик, и они с Олесей спустились в просторный холл старого швейного ателье, интерьер которого не коснулись типовые евро ремонты.
– Здравствуй дорогой Богдан Захарович! – приветствовал его старинный приятель Ефим Соломонович Пинчук, с которым они познакомились еще в 1976 году в Киевской кутузке. Богдана тогда повязали с мороженым, а молодой одессит Ефим, приторговывал в столице самопальными джинсами.
– Привет, Ефимушка! Надо будет сшить еще один скафандр – Пестрюк кивнул на озябшую с дороги Олесю.
– Не вопрос! – Пинчук не без зависти посмотрел на молодую и стройную девушку.
