– Простите? – удивился комиссар, не понимая, к чему клонит управляющий.
– Мистер Некноу позавчера раздумал покупать ваш концерн и приехал в Германию только для того, чтобы погасить негатив и лично договориться о неустойке – пояснил управляющий.
«Слава богу!» – в душе Алекс Шульц не был сторонником разбазаривания германского достояния, пускай, даже если его прибирали к рукам старые и добрые американские друзья.
– Дело тут более деликатного свойства. Саманта, то есть, мисс Саманта Фаулер, личный секретарь мистера Некноу на протяжении последних трех лет является его гражданской женой, а тут эти две прости…, простите, стюардессы – замялся господин Бухальский.
«Ах, вот в чем дело!» – Шульц был не против такого поворота, тем более, что практически об этом же мечтал и оберкомиссар Лямке.
– Я понял Вас, господин Бухальский, но ряд вопросов мне все-таки придется ему задать – комиссар остановился у палаты, возле дверей которой уже дежурили двое верзил из личной охраны миллиардера.
– Ну, разумеется! Только имейте в виду, что у Гарри отшибло память – кисло улыбнулся управляющий.
– В каком смысле? – у комиссара застыла в полете рука, уже готовая было открыть дверь.
– Напрочь! – ответил управляющий, отдавая взглядом команду одному из верзил посторониться и пропустить представителя местной власти.
– А что говорит доктор, не было ли факта отравления? – комиссар вспомнил об украинских феминистках, ряженых в итальянскую форму.
– Нет! Споткнулся, упал, ударился головой – скороговоркой ответил управляющий, останавливаясь возле потрясающе красивой женщины лет тридцати.
– Мисс Саманта Фаулер – представил ее господин Бухальский.
– Комиссар Шульц – сам себя поспешил представить Алекс, не дожидаясь пока это сделает Бухальский.
– Как он? – спросил управляющий.
– Спит, но перед сном дважды спрашивал Вас, Рене. И опять называл Вас Скуперфильдом – на красивых фиолетовых глазах мисс Фаулер выступили слезы.
«Скуперфильдом?» – изумился Рене.
– Именно Скуперфильдом! Куда, говорит, подевался мой верный Скуперфильд? И все заглядывал под кровать – мисс Фаулер не в силах сдержать слезы, разрыдалась как малое дитя.
«Интересно, насколько она искренна в своих чувствах?» – комиссар исподтишка любовался этой шикарной женщиной, национальную принадлежность которой он так и не смог определить и это был редкий случай в его «игровой» практике.
– А с чего ты взяла Саманта, что он называл так именно меня? – задавая этот вопрос, Бухальский был явно озадачен.
