Когда он
удаляется, мы с Аней долго смотрим друг на друга и молчим.
Произошедшее никак не укладывается у меня в голове: она и Три Эс?
Это же просто смешно! Полное отсутствие (как казалось) эмоций и
глубокая незаинтересованность романтическими приключениями – разве
это все не про Безухову? Разве не она использует сердце только лишь
по прямому назначению и сохраняет рассудок во здравии, мысли – в
порядке, душу – в безмятежности?
– Вернулась за
документами, – подхожу к столу и беру в руки папку. – До
завтра.
– Подожди… Давай
поговорим.
– Ты не должна мне
ничего объяснять.
– Знаю, но
все-таки объяснюсь. Только не здесь.
В кофейне
неподалеку от офиса нет посетителей, поэтому мы занимаем столик
возле окна, что было бы невозможным во время ланча. Официантка,
молоденькая девушка с ярко-малиновыми волосами, собранными в два
хвоста, подскакивает, едва мы успеваем присесть.
– Меня зовут
Наташа. И еще – у нас новый десерт! – радостно сообщает она.
– Отлично, –
изображаю улыбку. – Нам два новых десерта и два больших
капучино.
Аня заговорила,
только когда официантка удалилась на достаточное расстояние, чтобы
не слышать нас.
– Ты, наверное,
удивлена…
– Нет, что ты!
Всегда подозревала, что Степанов – твой любовник, а с Токаревой
крутит для отвода глаз! – закуриваю.
– Можно? – Аня
взглядом указывает на пачку сигарет.
– Ты еще и
куришь?
Молча она
придвигает к себе пачку, не без труда извлекает оттуда содержимое,
потом какое-то время возится с зажигалкой и, наконец, приложив
сигарету к губам, делает маленькую затяжку. Глядя, как неумело
Безухова курит, я не могу скрыть улыбку, но ей, судя по состоянию,
вовсе не до смеха.
– Не понимаю,
зачем тебе объясняться – я в любом случае никому ничего не скажу, –
выпускаю струйку дыма.
– Знаю…Ты – кто
угодно, только не сплетница.
– Кто угодно?
Спасибо на добром слове!
– Я не это имела в
виду, – спешит оправдаться она. – Хотя, ты же знаешь, что о тебе
думают…
– Все так ужасно?
– изгибаю бровь. – Впрочем, лучше не отвечай: предпочитаю
оставаться в сладком неведении.
Это, конечно же,
ложь. Было бы интересно узнать, что думают обо мне коллеги на самом
деле, но я не признаюсь в этом ни Ане, ни кому-либо другому. Зачем?
Это все лишь коллеги, ничего личного – просто бизнес. Какое мне
дело до их мнения? Тем более, моя репутация чиста, как утренняя
роса на альпийском лугу, поэтому и переживать не о чем.
Затушив окурок,
Аня продолжает смотреть на пепельницу. Прикусив нижнюю губу, она
вертит салфетку в своих длинных пальцах.
