– Прямо-таки
копейками? Я уже все посчитал: миллионов двадцать там будет!
– О да, ну и
сумма! У нас план в полтора миллиарда, двадцать миллионов нас
спасут, как же!
– Это ведь не
единственный проект «Авеню»! Двадцать тут, двадцать там, вот и
закроем год еще в сентябре, как в 2012-м…
Самое ужасное
заключается в том, что Рябинов прав: компания «Авеню», которой
владеет мой бывший свекор, весьма крупный застройщик. Если они
полностью переведут страхование на нас, то в год выйдет не менее
сорока миллионов – это я прекрасно знаю. А еще я знаю, что Кирилл
со всей настойчивостью, на которую он только способен, пытается
меня вернуть. Будь проклят тот день, когда, приехав в гости к
Рябиновым, я ненароком обронила, что этот поселок строил мой бывший
свекор! Да как Витя это вообще запомнил, с его-то памятью?! Неужели
мое родство с застройщиком важнее дат рождения родных и
близких?!
– Такое ощущение,
что ты толкаешь меня на панель. Давай лучше будем брать на
переговоры Ландышеву: и ей приятно, и клиентам. Представляешь, как
увеличим сборы!
– Только если она
не будет открывать рот. Но если твой бывший свекор любит большие
буфера, приволоки к нему Лидочку – пусть старик порадуется.
Возможно, простит тебе развод с его сыном, – и он начинает
хохотать.
Окидываю стол
беглым взглядом в надежде найти тяжелый предмет, способный
проломить черепную коробку Рябинова, но, не обнаружив ничего
подходящего, разочарованно вздыхаю. Дальнейшие попытки начальника
сыграть на моем самолюбии и деловой хватке не приносят никаких
результатов, и спустя полчаса пыток мне велено покинуть кабинет,
дабы не испортить своей негативной аурой благоприятную
бизнес-карму.
Но на этом
испытания не заканчиваются: стоит только вернуться на рабочее
место, как Оля, Лидочка и даже Аня изливают на меня свой праведный
гнев.
– Ты увольняешь
Малинову?! – возмущается Лидочка, поправляя складки новой черной
юбки.
– У нее же
маленький ребенок! – добавляет Оля.
– К тому же, она
не самая тупая в нашем управлении… – не отрываясь от монитора,
произносит Аня.
– Стоп! – поднимаю
вверх обе ладони. – Во-первых, ее увольняет генеральный. Во-вторых,
ее ребенку пятнадцать лет. В-третьих, если она и не самая тупая, то
явно самая безответственная. В-четвертых, вы все можете записаться
на прием к Петровичу, чтобы заступиться за нее.
И тут в наш отсек
входит секретарша с ресепшена, в ее руках – большой букет красных
роз.
– Это вам, –
произносит она. – Куда их деть?
