– Мария, –
произносит Терехов и, дождавшись, когда я посмотрю на него,
продолжает: – Простите за дерзость, но у вас очень красивая улыбка,
– и он снова улыбается.
Я не могу
сдержаться и еле заметно, но все-таки улыбаюсь в ответ. Конечно,
Терехов – не такое чудовище, которым казался мне еще несколько
минут назад, но здравый рассудок подсказывает, что нужно держаться
от него на расстоянии. Интересно, а какие планы относительно меня у
Феофана Эрнестовича?
Пятница,
08.02.2013.
Оказываюсь на
рабочем месте только в 10 – 30 утра. На моем столе стоит огромная
корзина с ярко-оранжевыми цветами, а в нее аккуратно вложен бежевый
конверт без логотипа формата С4, на котором написано
каллиграфическим почерком: «Варнас Марии». Лидочка и Аня повернули
головы и в тишине следят за каждым моим движением. Извлекаю из
конверта содержимое и невольно приоткрываю рот – прошитый договор с
«Оушен». Пролистываю и вижу подпись Терехова. Хоть какая-то польза
от вчерашнего вечера! Впрочем, все было не так ужасно: после
комплимента относительно моей улыбки мы перешли к рабочим моментам,
которые обсуждали до конца ужина. Через полтора часа я все-таки
набралась храбрости и сообщила, что мне пора идти, иначе эта
встреча никогда бы не закончилась. Я даже хотела закрыть счет, но
Терехов смерил меня уничижительным взглядом, поэтому ничего не
оставалось, как попрощаться с ним и испариться.
– Что там? –
спрашивает Аня.
– Ничего, просто
договор, – отвечаю я.
– От кого? Там в
цветах еще записка, – Лидочка приподнимается, но заметив мой
строгий взгляд, сразу же садится на место. – Мы ничего не
трогали!
Распечатываю
маленький конвертик и обнаруживаю там визитку Терехова. На
оборотной стороне написано таким же каллиграфическим почерком: «Жду
скан счета на свою почту». Меня одновременно охватывают и паника, и
радость. Здравый рассудок вопит, сдабривая вопль нецензурной
бранью, что все это не к добру, что стоит подвеситься на синем
платке, который я вчера нацепила на «деловой ужин», причем сделать
это нужно как можно быстрее, пока Терехов не добрался до меня,
напомнив про «должок». В такт тщеславию, напевающему «Ты – самая
умная, ты самая – красивая», самолюбие триумфально дудит в фанфары,
пытаясь тем самым заглушить вопль здравого рассудка.
Прячу визитку в
карман брюк, беру договор в левую руку, правой рукой достаю из
сумки мобильный телефон и направляюсь к Рябинову.
– Привет, – сажусь
в кресло напротив него.
– Привет, Маш, –
он продолжает стучать пальцами по клавиатуре. – Через два часа
совещание у Петровича.
