– Мария, – он
поднимается, помогает мне сесть и возвращается на свое место. –
Очень рад встрече.
– Взаимно, – я
улыбаюсь как можно сдержаннее. – Надеюсь, не заставила вас долго
ждать.
– Нет.
– Что
предпочитаете в качестве аперитива? – раздается голос появившегося,
словно из-под земли, официанта.
– Воды. С газом. И
со льдом, – отвечаю я.
– Аналогично, –
Терехов усмехается и, как только официант исчезает, обращается ко
мне. – Вы не употребляете спиртное?
– Я за рулем.
Он замолкает и
утыкается в меню. Я же вообще не хочу есть, напротив: меня мутит.
Терехов совершенно не умеет себя вести! Наверняка он специально
пытается вывести меня на эмоции, но не дождется: буду самим
спокойствием и невозмутимостью! Если бы этот платок не сдавливал
шею, мешая дышать, все было бы замечательно! Терехов скрупулезно
листает меню и недовольно морщится. Если он был таким же двадцать
лет назад, вовсе неудивительно, что его жена решилась на
адюльтер!
Наконец он
все-таки находит в меню блюдо, отвечающее его изыскательному вкусу,
и взглядом подзывает официанта. К моему удивлению, этим блюдом
оказываются всего лишь равиоли, фаршированные белыми грибами. Я
отказываюсь от еды.
– Блюдете фигуру?
– интересуется Терехов.
– Вовсе нет:
просто я не голодна, – отвечаю я и делаю глоток воды.
Посмотрев мне в
глаза, он снова усмехается, ожидая какой-то реакции. Держусь с
ледяным спокойствием, хотя дурацкий платок обжигает шею все сильнее
и сильнее.
– Ну что ж, Мария.
Если вы не возражаете, можем приступить к нашему вопросу, – и, не
дождавшись моего ответа (вдруг я бы возражала?), он продолжает. – Я
внимательно ознакомился с вашим предложением, не признать новизну
которого – было бы глупостью, и был приятно удивлен. До этого
«Оушен» сотрудничал с несколькими страховщиками, но никто из них
ничего подобного предложить не мог или не хотел.
– Но все-таки вы
отказались от наших услуг, – сквозь зубы произношу я.
– Только чтобы
подержать в тонусе вашего руководителя! – он весело смеется. –
По-моему, это вполне удалось.
– Более чем.
Ненавижу его! У
него точно какие-то комплексы, иначе, зачем вытворять подобное?
– Но я вовсе не
намереваюсь мучить вас, – он улыбается и чуть наклоняет голову
вбок. – Насколько мне известно, всем занимались именно вы.
– Именно.
– Ну что ж, можем
поздравить друг друга, – и он протягивает мне руку.
Жуть как не
хочется прикасаться к нему, но здравый рассудок подсказывает, что в
сложившейся ситуации капризы неуместны. Какой же этот Терехов…
неприятный! Выплеснуть бы содержимое бокала ему в лицо, чтобы смыть
эту самодовольную ухмылку! «Нужно ответить на рукопожатие!» –
прикрикивает здравый рассудок, и я, скрепя сердце, подчиняюсь.
Терехов пару секунд медлит, потом чуть склоняет голову и касается
губами тыльной стороны моей ладони, после чего освобождает мою
кисть.
