– Я ведь не предлагаю забыть про твой дар и больше не вспоминать о нем. Просто сейчас тебе пора бы уже вспомнить о более важных вещах, в частности…
Вдохновенная речь о правах и обязанностях перед предками и потомками, а также о поведении истинной леди продолжалась еще пятнадцать минут. Отец продолжал ходить из угла в угол, а я, в свою очередь, украдкой наблюдала за ним. Что уж скрывать, в свои неполные сорок пять лет выглядел Дориан Прайд в глазах многих женщин весьма и весьма привлекательно – волосы были так же черны, как и на портрете, который писался в год двадцатилетия отца, а голубые глаза не утратили своего насыщенного оттенка. Стройный и подтянутый, он до сих пор вызывал одним своим появлением восхищенный шепоток у женщин и заставлял присутствующих мужчин втягивать животы. Одна половина высшего общества боготворила его, мечтала завязать с ним если не дружбу, то хотя бы стабильные деловые отношения, другая – завязать не менее крепкую петлю на его шее. Уже почти двадцать лет он и его младший брат Дэниэл, мой дядя соответственно, успешно руководили семейным предприятием – наша семья более трехсот лет разводила лошадей и поставляла их по всей Ламелии. Сейчас дядя и его жена Роксана отправились на переговоры в Зельну – соседнее государство, граничащее с Ламелией на западе. Если все сложится удачно, то наша семья официально займется поставкой лошадей в другие страны.
Кстати, фразы в духе «ты же девушка» или «леди себя так не ведут» были в нашем доме часты. Лично у меня в голове существовала своя классификация девушек: «настоящие леди» и «как-то так». Себя я относила ко второму варианту, а папе очень бы хотелось, чтобы дочь принадлежала к первой группе. Но детство с горячо любимым двоюродным братом сделало свое грязное дело – если выбирать между платьем и штанами, я всегда склонялась к штанам (точнее, склонялась бы, поскольку поездки с отцом всегда означали, что надо надеть юбку). Потому что в платьях трудно залезать на деревья, это я усвоила еще в младые годы, когда карабкалась с Кристофером на очередную высоту. Сколько одежды мы изорвали, страшно вспомнить. Крис, разумеется, на правах старшего всегда брал вину на себя, за что иногда получал дозу лекарства со скромным названием "Нравоучения". Рукоприкладство не относилось к традициям нашей семьи. Но иногда в голове проносились мысли, что от пары шлепков, может быть, мозг бы у меня вернулся в правильное для девушки русло.
