— Гот-сово! — вдруг довольно отозвалась главная медуза, — раз-сводите кос-стер с-сестры. С-сделаем с наш-шим врагом то, ч-што они делали с-с нами с-сотни лет!
В ответ на величественную тираду своей главной змеи, остальные Медузы радостно зашипели и принялись вновь тормошить ворох подо мной, а когда, как им показалось, все было готово, со стены сняли один факел и поднесли к дровам. Те охотно задались огнем, и я почувствовал, как нехотя начинает нагреваться моя броня. Так, с этим я угадал — меня жарят, а зачем тогда было это представление с мензурками и какими-то реагентами?
— Оч-щень с-скоро, твоя боль помож-шет нам приз-свать из небытия, наш-шу королеву, кот-сорую твои брат-сья точ-щно так ж-ше сож-шгли на кос-стре! — решила все-таки поговорить Медуза. Жаль только, в данный момент я не могу ей ответить. Да и положение для разговоров не подходящее!
Закончив свою короткую речь, Медуза сгребла три получившиеся мензурки и поочередно бросила их в огонь. Меня трижды обдало нестерпимым жаром, но плотный латный комплект, пока справлялся с этой напастью и боли я не испытывал, хотя перед глазами периодически и всплывают единички и двойки полученного урона, тут же пополняемые регенерацией.
Пламя все росло в высоту норовя поглотить мое тело и зажарить заживо, но боль пришла лишь когда, стал нагреваться шлем, и перебинтованное лицо почувствовало жар магического огня. Я терпел, но боль все усиливалась и в голове подобно надоедливому комару, стала мелькать паническая мысль, о том, что так можно и умереть! Внезапно, паника отпустила, а в голову пришла спасительная мысль, о том, что может быть, пламя прежде чем убить меня, сожжет веревки на руках, и я смогу спастись.
Кроп (153) — Где вас черти-то носят?!
Непрошибаемая (154) — Потерпи родной, мы уже близко!
Кроп (153) Черт, меня тут живьем в латах запекают!
Не в силах больше терпеть, я закричал. Точнее попытался — рот был по-прежнему залеплен зеленой дрянью, а сил терпеть уже не было.
Внезапно в дверь ударили. Потом еще раз и еще. "Ну, наконец-то, явились", подумал я, но Медузы открывать не спешили, противно зашипев, они обступили меня, и принялись читать какое-то заклинание. Я продолжал орать от боли, чувствуя, как лопается несуществующая кожа под броней и на лице, а глядя на всплывающие цифры урона и быстро опускающуюся строку здоровья, хотелось орать еще громче, был бы толк.
Закончив гадкий речитатив с излишеством шипящих звуков, Медузы отошли к двери, а огонь вырос еще сильнее, окончательно поглотив мое тело. Я бился в агонии чудовищных ощущений, а помощь все никак не хотела появляться в зале. В дверь колотили уже без остановки, но проклятая дверь никак не хотела сдаваться.
