— Зови хоть табуреткой, только заткнись! Я твоего имени не спрашиваю!
— Кстати, а почему?! — мы обогнули чахлый куст какого‑то странного растения, не клюква, но ягоды красные. И в тени словно светятся.
— А я у трупов имен не вызнаю!
— Я не труп! — достал он меня, честное слово, — Я — Кьяра!
— Это пока!
В это раз уже обиделась я. Нет, ну не хочешь разговаривать, так и скажи. Вежливо. Хамить‑то зачем?! Я могу и не только о нём беседу вести. Во — о-он, меня, может, то деревце кривое интересует или сколько еще до яблони идти. А еще бы хотелось знать, как он вообще к самому замку подошел! Живёт неподалеку?! А я, когда с Рихардом через Сумрачный лес ехала, ни одной деревни или общины не видела.
— Так, из какой деревни, ты говоришь?!
— Я и не говорил…
— Ну?!
— Из Гнилушки.
— И — и-и — и?! — клещами из него слова вытягивать?!
— Мы герцогу должниками приходимся.
— Почему?!
— Полей у нас нет, дикого зверя тоже, только что и умеем, так травы болотные да коренья собирать.
— Да кому они нужны?!
— Здешним правителям! Герцоги в этих краях всегда волшбой славились, а наша Гнилушка — лучшими сборщиками всякой магической зелени.
— И как жизнь?! Под герцогом Даремским?! — я перепрыгнула с кочки на кочку, следуя за пацаном.
— Паршивая жизнь! — мальчишка, что назвал только своё прозвище, продолжал петлять между топей, шлепая босыми ногами по тропинке, видимой только ему.
— Что ж так?! Я вот слышала, что милосердный он! И добрый!
— Врут! Добрый он, как же! Охоту запретил?! Запретил! Скот разводим только с его одобрения и то всего ничего, пара свиней да коз.
— Охоту?! Но вы ж боитесь в лес ходить?!
— А рубить его кто мешает?! Герцог! Властелин нечисти да нежити!
— Прям так?! — ну и ну, Рихард, а сам предо мной — весь такой правильный да добренький!
— Ага! Раньше, деды говорят, дриады в лесу жили. Так и жизнь с ними куда лучше нынешней была. Оно и понятно, они ж Хранительнице подчинялись. А та им людям вредить запрещала.
— Хранительнице?!
— Угу, давай руку, помогу! — перескочив через большой валун, мы оказались в окружении последнего рубежа болота — гиблых топей, полосой отделявшей нас от твердой земли. Прыгая с кочки на кочку, я насилу преодолела пару саженей. Тяжело, как эти гнилушевцы здесь живут?! Остановившись пред последней преградой, долго думала, и как?!
— Давай! — но помощь подоспела вовремя, и вот мы уже стоим на опушке леса. Сумрачного леса.
— Нам в лес?! — удивилась я.
— Не — а, я туда ни ногой! Вдоль кромки пойдем! Скоро выйдем к поляне Хранительницы!
