…Влада с внуком уехали, и опять Вера почувствовала себя самой одинокой на земле.
Два дня прошло, а она так и не нашла в себе силы выйти из дома. Встреча в ресторане напрочь выбила ее из колеи. Может, все это ей приснилось и совсем не его она видела и разговаривала не с ним?..
Сердце ее странно стучало, то замирая, как будто прислушиваясь, то начиная биться с бешеной скоростью, как будто торопясь куда‑то. Она ругала себя. За то, что не оставила ему свой телефон, что нормально с ним не поговорила. Но ведь прошло столько лет…
Все эти годы она ничего не слышала о Владимире.
Зазвонил телефон. Влада, наверное. Звонит сообщить, что добралась.
Вера вздрогнула, услышав на другом конце провода такой знакомый до боли, пробиравший до самого крошечного позвонка ее тела голос:
— Вера, здравствуй, это Владимир.
Сердце затрепыхалось, как птица, готовая вот‑вот высвободиться из клетки. В смятении она хотела положить трубку, но какая‑то сила заставила задержать ее в руке.
— Вера, у нас встреча такая короткая была. В ресторане нормально поговорить не получилось. Ты свободна сегодня вечером?
Прошло несколько секунд, прежде чем Вера смогла выдавить из себя:
— Не знаю…
— В шесть часов тебя устроит, если я зайду за тобой? Прогуляемся по парку…
— Хорошо. — Вера больше ничего не смогла сказать, чувствуя, как пылают щеки и жар распространяется по всему телу.
Она положила трубку. Как он ее нашел? Хотя сейчас любую информацию можно найти в считаные минуты. Ведь фамилия у нее такая, как и была.
Она и хотела, и одновременно безумно боялась встречаться с человеком, ради которого когда‑то горы могла свернуть. Она не знала, о чем будет с ним говорить, она просто чувствовала биение сердца, которое, казалось, ничем невозможно было заглушить.
Страх, сомнение, ожидание, надежда — все нахлынуло на нее, захлестнуло волной, и уже не уйти было от этих чувств и мыслей…
Долго простояв у окна, она наконец очнулась и, посмотрев на часы, стала беспокойно метаться по квартире, думая, что ей надеть.
Она хотела ощущать на себе его одобрительный взгляд, хотела видеть то восхищение в его глазах, с которым он смотрел на нее тридцать лет назад.
— Господи, да старуха ты уже, — сказала она самой себе. — О чем ты думаешь, что ты делаешь? И он старый тоже, на что он мне сдался?
И сама себе отвечала:
— Да я ж просто… Поговорим, как старые знакомые.
