Второй дубль | страница 19



— Слушай, девочка, — обратился к ней тот, что был помоложе, на ломаном русском. — Тебя Халид покупает, ты теперь ему будешь служить, поняла? Будешь делать все, что он прикажет. И не вздумай истерику устроить — зарежем.

С этой краткой речью он отстегнул цепь от батареи и передал ее Халиду. Обменявшись рукопожатием и несколькими фразами, мужчины пошли к двери. Халид потянул за собой Веру.

Она закричала, так как затекшие в кандалах ноги доставляли ей мучение.

— А ну заткнись, курва! Че разоралась?

Халид резким движением ударил ее по губам. Вера почувствовала солоноватый вкус крови из разбитой губы.

— Я теперь твой хозяин. Будешь делать то, что прикажу.

Вера, с трудом преодолевая каждый шаг, неуклюже переступая в кандалах, потащилась за ним. Она беззвучно молилась, прося Бога смилостивиться и помочь ей. Лица Владимира, матери, отца молниеносно проносились в ее голове…

Они приехали в какое‑то горное селение. В доме, куда Халид втащил Веру, было несколько комнат. До нее донеслись женские голоса.

Халид снял с Веры цепь с кандалами и, втолкнув в темную комнату, захлопнул за ней дверь. Вера услышала звук поворачивающегося ключа. Единственным источником света в комнате была керосиновая лампа, стоявшая на подоконнике. Окно было забито досками. Кроме узкого лежака другой мебели не было. В углу стояло ведро, видимо, для того, чтобы справлять нужду.

Кто‑то стал открывать дверь ключом, и на пороге появилась пожилая женщина с тазом воды. Она вошла и поставила воду около кушетки.

— Помойся, вот мыло, — на чистом русском сказала женщина. Она протянула ей обмылок и положила рядом с тазиком лоскут, который явно предназначался для вытирания.

«А голос как у молодой», — подумала про себя Вера.

Вглядевшись внимательно, Вера увидела, что женщина совсем не пожилая. Хотя трудно было сказать, сколько ей лет. Обветренное, но без морщин лицо и угадывающееся под одеждой упругое молодое тело говорили, что женщине было лет двадцать пять — тридцать. Впалые щеки, изможденный взгляд и скорбь в глазах придавали ей старческий вид.

— А где мы? — Вера сделала попытку узнать, где они находятся, но женщина беззвучно вышла и заперла за собой дверь.

Вере ничего не оставалось, как последовать указанию. Обнаженная, она стояла в тазике и с каким‑то ожесточением пыталась смыть с себя пот и грязь. Вдруг у нее возникло ощущение, что за ней наблюдают. Она повернулась в сторону двери и почувствовала, что на нее кто‑то смотрит в замочную скважину.