- Ах ты, оказия какая! Забыл выключить... - Он сказал что-то ещё, но я не расслышал.
Высушив меня, Кузьма Кузьмич первым делом закрасил опалённый бок, в котором я всё ещё продолжал чувствовать лёгкое жжение и боль.
- Всё гусь, были бы перья... - сказал Кузьмич мрачно. Это была последняя поговорка, которую я услышал от него. Очевидно, он сильно расстроился, потому что перестал подпевать и раскрашивал меня молча, то и дело вздыхая.
Я ВИЖУ
В самую последнюю очередь Кузьмич приклеил мне глаза, сначала правый, потом левый, и я стал видеть.
Кузьма Кузьмич оказался таким, каким я его себе и представлял. Брови у него большие и мохнатые, как усы, а усы еще больше и ещё пушистей.
- Ах ты, гусиная поджарка, - вздохнул мастер и поставил меня сушиться.
"И чего он так сокрушается, этот Кузьма Кузьмич?.." Я оглядел себя с ног до головы и убедился, что я прекрасен. Правда, мой вид портил левый бок, покрытый небольшими пупырышками от ожога, но это место Кузьма Кузьмич так ловко закрасил, что оно совсем не бросалось в глаза. Зато какие голенастые у меня ножки и какая нежно-жёлтая шейка!
А глаза! Глаза янтарные, с карим ядрышком. "Я единственный и неповторимый", - решил я и оглянулся. Рядом со мной стоял точно такой же гусёнок. Мой двойник! "Мы единственные!" - подумал я и обратился к двойнику:
- Здравствуй, братец!
Вместо ответа братец подозрительно посмотрел на мой закрашенный бок и отвернулся.
В это время подошёл Кузьма Кузьмич. Он выпустил из нас воздух, разложил по коробкам, взял их под мышку и, бормоча что-то себе под нос, вышел из мастерской.
МЕНЯ НАЗВАЛИ ЗАПЛАТКИНЫМ
Комната, в которую нас с братцем принёс Кузьма Кузьмич, была небольшая, вся в полках, уставленных всевозможными игрушками.
За длинным столом, тоже заваленным игрушками, сидела симпатичная девушка в синем халате. Она взяла из рук Кузьмича моего братца гусёнка, внимательно осмотрела, надула его с помощью какой-то машины, потом выпустила воздух. И так несколько раз.
- Замечательный гусёнок. Лапчатый! - сказала она Кузьмичу. Взяв печать, она оттиснула на лапке братца "1-й сорт". - Так и назовём. Лапчатым.
Кузьмич улыбнулся, распушил усы. Лапчатый от важности задрал нос, а девушка принялась за меня.
Первым делом она обратила внимание на мой неровный бок и принялась придирчиво его рассматривать.
- Брак! - сказала девушка строго. - Придется переклеивать левую половину.
- Как это брак? - сказал Кузьма Кузьмич.
- Брак! - повторила девушка.
