Все гениальные идеи куются в кузнице войны. Многотонные паровые танки изрыгали снаряды и давили повстанцев в жарких пустынях. Бронированные машины прикрывали крупнокалиберными турелями тяжелую пехоту в механических латах, идущую под штандартами Ордена на штурм ледяных крепостей. Винтокрылые машины, поддерживаемые заклятиями левитации в воздухе, выжигали огнем джунгли с затаившимися в них монстрами.
На Севере взвились стяги над Цитаделью: «Гармония. Равенство. Контроль над Эфиром». На Востоке же, вокруг парящих Заоблачных Городов, собирались одаренные магическом силой, жаждущие истинной свободы – свободы от всего.
Старые империи и кланы, разобщенные полисы Равнины Вольных Городов, Конфедерация – весь мир замер в ожидании новой всеобщей войны. Уже не одного племени с другим. Не одной расы с другими народами. Войны Идей. Магии против механики. Но Орден так и не начал войну. Армии и громадные летающие корабли замерли в тени крепостей на Севере, приняв доктрину о невмешательстве в дела стран и народов.
С той поры минули десятилетия. Не знающие поражения войска Ордена участвовали во всех военных конфликтах на континенте. Поражали монстров, устраняли чокнувшихся магов и гасили в зародыше восстания, получая в уплату золотые горы местных правителей. Купцам и магнатам Вольных Городов пришлось потесниться на вершине торгового Олимпа, ведь богатство Севера оседало в казне братьев-капитуляриев, а устаревшее оружие рыцарей сбывалось желающим по всему континенту. И Орден все так же, как и десятилетия назад, охотился за светлыми умами и работящими руками, не делая различия между расами, полами или вероисповеданиями.
Но затаивший дыхание мир уже не мог непринужденно выдохнуть. Пусть притихшая, война незримым призраком нависла над континентом. Ожидая искры, что зажжет неодолимое пламя всеобщей борьбы…
– Бла-бла-бла, – испачканные типографскими чернилами заскорузлые пальцы скомкали листок и швырнули в корзину для бумаг.
Гном, сидящий за невысоким, ему впору, засыпанным бумагами канцелярским столом, удрученно вздохнул.
– И ты наивно вообразил, что эту историческую муть кто-то издаст? Только если помрет очередной император Западной Империи, и в его честь закажут многотомный фолиант! – Подземник скептически уставился на парня, нервно перебиравшего поля фетровой шляпы. – Сегодня история одна, завтра другая, молодой человек. Не успеет типографская машина заработать, как уже все изменится. Но ты не безнадежен. Чуток поменяем сюжет, и выйдет отлично.
