Берет из тумбочки вазелин и смазывает «запасной вход». И пристраивается на корточки над Жорой, задом к нему, занося крутые холмы-половинки над его стартующим снарядом.
– Это называется бильбоке – насаживание шара дырочкой на палку, – заведя руку назад, берется за него и приставляет к темной лучистой звезде в глубине ложбины своей сногсшибательной женской задницы.
– Так-так-так-так… – пришептывает она, насаживаясь мелкими осторожными движениями на его конец.
Спинка ее прогнута, узкая талия круто и плавно переходит в круглый здоровенный зад, он ходит вверх-вниз, принимая в себя член до основания и снова выпуская, а Маша двигает и вертит своей чемпионской попой во все стороны, качается над ним, не отпуская вовсе, вставленный упруго мотается в прихвате, помпа наяривает! В маленьких малиновых ушах отчаянно скачут сережки.
– Машка, сука, я люблю твою роскошную красавицу женскую жопу, – сбросив все тормоза, цедит Жора, – ты же ее выставила прямо передо мной… ты двигаешь ею вверх-вниз… твой литой круп… какая она здоровенная и круглая… насаживай ее на мой хуй, моя золотая девочка… хорошо, туго, крепко… выебал мою милую девочку прямо в попочку… обожаю твою бесстыжую жопенцию! еще!!!
Он рычит, оскаливается и содрогается. Маша слезает на пол и обматывает сникший военно-морской вымпел белой капитулянтской салфеткой из той же тумбочки.
– Безде-ельники, – томно укоряет она. – А работать кто будет? Кто у меня записался в кружок «умелые руки»? Сейчас будет урок ручного труда.
Перебирается к Каведе, берет его полувялый меж указательным и средним пальцами на манер сигары и болтает им. Подергивает за кончик крайней плоти, тянет кверху и крутит его банан за этот эластичный тяж, как скакалочку. Он распрямляется, увеличиваясь: пальцы вжимаются в его бока и туго массируют.
– Это называется фелляция, – комментирует Маша. Обхватывает буроватый ствол в кулак и гоняет быстрее и крепче.
– А это называется фрикции. – Вторую руку кладет на мошонку и потряхивает в такт. Ее вороная грива разметалась по плечам.
– Ох, девочка, что ж ты делаешь… – у Каведе раздуты ноздри, мутные глазки закатываются.
– Дою моего бычка. А что, не надо? – невинно интересуется она.
– Надо! – поспешно говорит он. – Ох.. Боже… еще!.. Машка, Машенька, Машутка, милая, ты мне делаешь хорошо… что ты делаешь, распутная разнузданная девка!
Маша делает благовоспитанное лицо:
– Я взяла парня прямо за его большой красивый хуй и стала его дрочить. – Накачивает бешено. – А сейчас я подрочу побыстрее, и ты спустишь мне в ручку.
