— Холодно, — поежившись, констатировал телохранитель, с пониманием глядя на замершего у дерева Фрабара, закутавшегося в широкую шерстяную накидку и старающегося не шевелиться, чтобы не выпускать драгоценное тепло.
— Все-таки тепло, — возразил Фрабар, не качнув головой, — у нас на севере в это время холоднее. Лес?..
Вельх пожал плечами, внутренне соглашаясь. Здешняя погода тоже казалась ему необычно приветливой и теплой. Слишком теплой для севера.
— Озеро, — посмотрев на темнеющее алое сияние, ответил он.
Прошедший Врата медленно кивнул, глядя на стадо, неторопливо выходящее из воды. Вельх примерно с двухсот шагов разглядывал, как некоторые рогачи наклоняются и замирают на несколько долгих мгновений словно статуи. Телохранитель вспомнил, что лоси всегда выискивают соленые камни и лижут их; им нужна соль.
«Хотя, наверное, и лес тоже, — подумал Гленран, — живой старый Лес. Озеро смотрит в небо, словно широкий темно-синий глаз... Будто Его душа».
— Хельтавар очень древний, — сказал он, поежившись от порыва пронзительного ветра. — Еще когда в Элиде не было людей и велась Война Рас, он помогал одним и отвергал других, словно живой. По крайней мере эльфийские историки и поэты считают именно так, а у их предков, Высоких, преданных своей матери Ардат, есть причины ненавидеть его. Младшие эльфы бесконечно благодарны Хельтавару и преданы его спокойному могуществу: во времена Отречения и бегства он спас их [4]... Если бы в свое время я был более прилежным учеником хоть в чем-то, кроме воинских умений, я бы сумел вспомнить и прочесть тебе несколько строк о небе, звездах и коврах земли [5]...
Фрабар запрокинул голову и уставился в темнеющее небо, рассматривая то ли кроны, уходящие вверх, то ли редкие звезды, медленно проявляющиеся на раскрашенном алым мрачно-сером своде, в складках темнеющей ткани небес.
— Друиды называют его живым, причем особенным, не таким, как остальное в этом мире. Даже Та-Гарди, которые древнее его, не столь загадочны. Мало кто знает, что такое эти бесконечные леса... что они хранят в своем сердце.
Фрабар молчал, всматриваясь в сумрак, окутавший небо меж бледных мерцающих звезд.
Гленран помедлил и, все же решившись, негромко спросил:
— А что там, на севере, у вас? Где кончается самая северная из ваших Империй?
Фрабар опустил голову и взглянул на телохранителя; лицо его было темно, в глазах мерцала непроницаемая тьма.
— Дикие и опасные места, — ответил он после недолгой паузы. Вельх заметил, что голос его был немного ниже обычного, а оттого речь казалась тяжелее и звучала медленнее. — Нет четких границ, Империя постоянно борется за них, и раз в столетие с северо-запада на нее накатывается волна безумия и страха. Нисхождение.
