— Интересная жизнь у тебя была, Петрович, — вздохнул мужичонка с испитым лицом. — А я вот мальчишкой в метро попал… и вспомнить-то особо нечего.
— А что за бумаги у вас на стенах висят? — спросила Нюта, радуясь, что разговор свернул с опасной темы.
— А это газеты, — с гордостью сказал испитой мужичонка. — В них новости всякие пишут и бургомистра критикуют.
— Как же у вас тут все здорово устроено! — восхитилась Нюта.
— Да разве это жизнь? — скривился плечистый. — Вот в Полисе, на Ганзе или, к примеру, на Китай-городе — там жизнь, говорят, ключом бьет. А у нас тут что ж — в лесу живем, пню молимся.
Нюта опять непроизвольно вздрогнула. «Только мы думали, что попали к нормальным людям — а они, оказывается, тоже молятся какому-то пню. И еще неизвестно, какие жертвы этому пню приносят», — с тоской подумала она. Подняла глаза и увидела, что парень вновь насмешливо смотрит на нее. Поймав ее взгляд, он легко поднялся и подошел к девушкам, опустился на пол возле них.
— Что надо? — сердито спросила Нюта.
— Да так, ничего, сущие пустяки, — тихонько, чтобы никто не слышал, ответил он. — Мне очень хотелось бы знать, чего такого вы натворили у себя на станции, что вздрагиваете теперь по любому поводу.
— Нам пора спать, — резко сказала Нюта. — Пойдем, Крыся.
— Дурочки, — услышала она сзади, — я помочь хочу!
Но Нюта, схватив подругу за руку, уже волокла ее прочь от костра.
* * *
Убийца появился на станции поздно ночью. Он долго ждал в туннеле, прежде чем направиться к патрульным.
— Пароль, — окликнули его.
— Шестнадцать, — нехотя буркнул он, зная по опыту, что в таких случаях лучше не молчать, а отвечать сразу хоть что-нибудь. Иначе могут принять за мутанта или за нежить, в которую здесь многие верили. Бывали случаи, когда некоторые нервные часовые, не дождавшись ответа, тут же открывали стрельбу, и лишь потом начинали разбираться. С них, как правило, за это даже не спрашивали строго.
— Человек, — констатировал патрульный. — А ну-ка, покажи тогда паспорт.
Убийца видел этого патрульного раза три и отлично помнил. Патрульный тоже видел его, но невыразительное лицо каждый раз стиралось у него из памяти.
— Ладно, проходи, — сказал патрульный. — Пароль, чтоб ты знал, на сегодня «Свобода». Что это сегодня с вашей станции к нам зачастили? Ты, случайно, ничего не знаешь про девочек, которые утром пришли?
— Нет, я тут по своим делам, — сказал убийца.
Не пройдет и часа, как он будет знать про беглянок все.
