– Да, но я тоже заблудилась. Давайте вон на тот пригорок зайдём, осмотримся.
Так разговаривая и пустив лошадей шагом, новые знакомки исподволь оглядывали друг друга и обе, кажется, были заинтересованы. Княгиня Долгорукая выглядела гораздо моложе, чем ожидала Мария, наверное, муж много старше её. У неё были тёмные внимательные глаза, узкое лицо и узкая рука, уверенно державшая поводья. Одета она была в коричневый без вышивки и украшений костюм, и это смотрелось неожиданно изящно. Мария невольно сравнила со своим разукрашенным золотыми шнурами вишнёвым платьем – как Петрушка на ярмарке!
Но княгине Мария, похоже, понравилась. Она одобрительно смотрела, как та уверенно сидит в седле и соединяет в разговоре почтительность и достоинство. Незаметно за разговором наехали на пана Тыклинского. Тот бросился навстречу с радостным возгласом – куда и подевалась его сдержанность.
– Позвольте вам представить, княгиня, пан Тадеуш Тыклинский, – с удовольствием сказала Мария.
Ей было приятно, что Марья Васильевна видела, как такой лощёный пан кинулся ей, Марии, навстречу. Княгиня приветливо протянула подъехавшему пану руку, и у Марии даже под ложечкой засосало, как красиво, как благородно у неё это получилось. Она невольно таким же манером повернулась в седле и так же наклонила голову. А княгиня непринуждённо заговорила с поляком, сказала несколько слов по-польски, отчего он распустился восхищённой улыбкой, снова перешла на русский.
– Для меня по-русски говорит, – подумала Мария со всё усиливающейся симпатией к княгине.
Подъехали к привалу под общие приветственные крики.
– Ну вот, нашлась пропажа, – громко разнёсся голос царя.
Он сам снял княгиню с лошади и расцеловал в обе щёки.
– Здравствуй, княгинюшка, с приездом. Ты ещё краше стала. Меня муж твой совсем замучил, чуть не собрался экспедицию на розыск отправлять.
Князь Долгорукий и вправду оказался много старше жены, седой уже, но на жену глядел с молодым обожанием. За это обожание он Марии сразу понравился, и она радостно улыбнулась ему, когда их знакомили.
– А, Маша Голицына! Я ведь тебя вот такусенькой знал, ты не помнишь, конечно.
И по примеру царя расцеловал Марию. Пахло от него духами, как от иноземца.
Привал выглядел живописно, по-походному и вместе изысканно: на поляне раскинуты ковры с подушками, на коих разноцветные дамы восседали грациозными цветками, и не менее разноцветные кавалеры кружились вокруг них аки пчёлы, говор также напоминал луговое жужжание. В конце поляны хлопотали буфетчики с закусками и бутылками, пылали жаровни, тянуло дразнящими запахами. Княгиня взяла Марию под руку.
