Несколько раз ко мне обращались знакомые писатели или физики с просьбой - передать Сахарову для отзыва свои неопубликованные работы. Одна из таких работ по физике заинтересовала А. Д. и он попросил пригласить ее автора, назначив время. Разговор происходил при мне. Смысл сказанного Сахаровым сводился к тому, что задача, которую пытался решить мой знакомый, очень трудна, хотя и интересна. Но на ее решение может уйти 10 или 15 лет напряженной работы. При этом может оказаться, что данная задача вообще не имеет решения. "Конечно, - сказал Сахаров, - в науке отрицательный результат - это тоже результат. Но, - добавил он, - если бы я был лет на двадцать моложе, то все равно за такую задачу, пожалуй, не взялся. Вы же человек еще молодой, решайте сами".
Одним из запомнившихся мне событий 1971 года был 50-летний юбилей А. Д. Сахарова. Никаких официальных мероприятий, связанных с 50-летием академика Сахарова, в АН СССР, конечно же, не намечалось. Сам А. Д. был вполне равнодушен даже к столь "круглой" дате. Но Валерий Чалидзе проявил настойчивость и убедил Сахарова отметить свой день рождения и энергично занялся подготовкой к нему. Был составлен список гостей, он был не слишком велик - около 20 человек. Но когда гости стали приходить в назначенное время, оказалось, что в доме Сахарова нет даже десяти комплектов посуды. Во всей квартире имелось всего 8 или 10 стульев. Пришлось придвигать к столу диван и обращаться за помощью к соседям. Не все гости знали друг друга. Только в этот день многие из нас познакомились с Еленой Георгиевной Боннэр, привлекательной и энергичной женщиной, которая распоряжалась в доме хозяйством и которую, как было очевидно, связывали с Андреем Дмитриевичем самые дружеские отношения. Мне оставалось только порадоваться за Сахарова, который и раньше не занимался семейными
60
и домашними делами, а теперь, после смерти Клавдии Алексеевны часто просто не знал, что ему делать в своем доме.
Уже летом 1971 года я стал ощущать какое-то напряжение вокруг самого себя. На Западе были изданы две книги Жореса под общим заголовком "Бумаги Медведева". В газетах "Нью-Йорк таймс" и "Вашингтон пост" были опубликованы большие обзоры моего журнала "Политический дневник". На самый конец года планировался выход в свет моей главной книги "К суду истории", а также нашей с Жоресом совместной книги "Кто сумасшедший?". На весну 1992 года планировалось издание в Париже моей книги "О социалистической демократии". Мне приходилось конспирировать, и я, возвратившись из отпуска в сентябре, поехал уже поздно вечером навестить А. Д. Сахарова без обычного телефонного предупреждения. Однако дочь А. Д. Люба сказала мне, что отец с ними теперь не живет, он переехал к Боннэр. Мне дали новый адрес и телефон. Люба была уже студенткой, но Дима Сахаров еще учился в школе, ему было 13 или 14 лет. Они остались вдвоем в большой академической квартире и чувствовали себя не лучшим образом. Но я не мог их ни о чем расспрашивать. У Елены Георгиевны Боннэр были двое своих детей и больная мать. Это была житейская проблема, которая, как оказалось, также не имела решения.
