Ничего не сделать, коль любовь недолга,
Счастье пусть короткое, но зато моё.
Пусть была ты Павлова, стала Кириогло
Под чужой фамилией носишь всё своё.
Русская красавица как цветок средь поля,
А вот я нерусский, что поделать мне?
Жаль, что родилась ты слишком поздно, Оля,
Я же слишком рано, как любовь во сне.
Не имеем власти над своей судьбою
Вот бы и хотелось Бога попросить:
Небо пусть зальётся краской голубою,
Чтоб ещё немного в радости пожить.
Колючий ветер собирает тучи,
Последний месяц осени стоит.
Сижу у печки, холодом измучен,
И радость от тепла в душе царит.
Наколка на руке «Нет в жизни счастья»
Синеет, будто перья от крыла,
И вот теперь, когда стоит ненастье,
Я счастье ощутил лишь от тепла.
Так кто мне скажет, что такое счастье,
Не развязав гордиева узла?
А я вот, на себе познав ненастье,
Вдруг счастье ощутил лишь от тепла.
И снова взгляд колючих глаз,
Как будто душу вынимают.
Но кто не испытал из нас,
Когда тебя не понимают?
Любовь мы высказать стыдимся
И даже от родных скрываем.
Своей убогостью гордимся,
Друзей хороших забываем.
К могилам их несём цветы,
У плит холодных оставляем.
Друзей схороненных мечты
Слезами скорби орошаем.
Нужны ли им теперь цветы?
Они любили их живыми.
Что говорить, мы так черствы!
И с ними не были святыми.
Пока возможность мы имеем,
Давай же вместе, я и ты —
Душою, сердцем, разуменьем
Любить! Прощать! Дарить цветы!
Снова осень листьями шуршит,
Мрачен день, и ветер волком воет,
Память в тайниках моей души
Совесть теребит и беспокоит.
Дух перехватило, чуть дыша,
Слышу, как тревожно сердце бьётся.
И скорбит пропавшая душа,
От того, что юность не вернётся.
От того, что молодость прошла
И не изменить того, что было:
Снова осень в жизнь мою пришла,
Сердце мраком прошлого покрыла.
В саду среди лилий душистых,
Среди маргариток и роз,
В зелёной траве шелковистой
Репейник нежданно пророс.
Он соки тянул из соседей,
Ему был не страшен и град.
Твердил часто розе в беседе:
«Кто вянет, тот сам виноват».
Бросал нагло вширь свои стебли,
Помех он, нигде не встречал,
Соседи все вяли и блекли,
Репейник же рос и крепчал.
Цветы, примирившись с утратой,
И поняв: друзей не спасти,
Всё думали: «В чём виноваты,
Что мрут, не успев отцвести?»
И вот наступила расплата,
Срубили бурьян и цветы.
Вдруг поняли, в чём виноваты:
Давали хапуге расти.
Погасли звёзды, растворились в небе.
Как в океанской дымке корабли.
Лежит ленивец, думает о хлебе,
И пальцем не дотронувшись земли.
