Тогда Робин достал третий флакон с темной жидкостью, смочил им повязку и наложил на шею Фаустины.
– Я категорически против самолечения! – сказал вошедший в покои придворный врач. Это был еще совсем молодой человек, отличающийся большой серьезностью и такой же занудливостью. На нем был одет длинный черный холщовый плащ, такого же цвета четырехугольная шляпа и обязательная для врачей маска.
Не слушая никого, врач достал инструменты из своей медицинской сумки, которые в современном понимании больше походили на орудии маньяка. Потом он дал что-то выпить Фаустине, и она уснула.
Взявши жуткий инструмент с тремя крючками, доктор снял повязку, наложенную Робином, и принялся изучать при помощи этих орудий рану Фаустины. Провозился он довольно долго и каждый раз тяжело и безнадежно вздыхал. Наконец он наложил на рану повязку с лекарством и забинтовал шею принцессе.
– Я дал ей снотворных капель, и она будет спать до утра. Поменяйте ей постель и наденьте на нее чистую рубашку. Только обращайтесь с ней осторожно. Рана очень глубокая. К тому же задеты голосовые связки и неизвестно, сможет ли она вообще говорить.
– Джулия, – обратился он к одетой во все белое, своей помощнице, – ты останешься за сиделку. – У Фаустины начинается жар. Поэтому чаще прикладывай ей ко лбу холодные компрессы. Лекарств пока никаких не давать. Все. Ей нужен покой.
С ней будет постоянно находиться Джулия.
– А я, как принц, могу навещать ее? – спросил неожиданно обозначившийся монарх.
– Не раньше завтрашнего утра после моего осмотра, – строго сказал врач и с видом дожа покинул спальню.
У постели Фаустины хлопотали служанки, и принц, не желая им мешать, тоже покинул покои принцессы. В горле у него сжался ком, и он еле-еле сдерживал слезы.
– Принц! – раздался знакомый голос.
Принц обернулся и увидел плачущего Робина.
– Почему ты плачешь, Робин? – сдавленным голосом спросил принц.
– У Фаустины нет шансов. Кровь была отравленной. – И эльф исчез.
– Что!!! – голосом раненого зверя закричал принц и побежал в свои покои.
Вбежав в спальню, он бросился на кровать и зарыдал, повторяя одни и те же слова:
– Зачем я не убил тебя! Зачем я не убил тебя, подлая птица!
Выплакав все слезы, принц уснул, а когда проснулся, то был абсолютно спокоен, уравновешен и полон решимости действовать.
Первым делом он зашел в купальню и тщательно вымылся, благо запасов пресной воды хватало всегда, и не нужно было лишний раз вызывать этого наушника Витторио.
