Принц тут же расслабился, скинул с себя одежду, по генетической привычке всех мужчин бросил ее прямо на пол, однако кортик аккуратно положил на прикроватную тумбочку, где Фаустина держала дежурный бокал с граппой.
– Иди ко мне! – протянула принцу свои крупные руки Фаустина, и Перль робко занял место рядом с принцессой. Едва он коснулся кожи Фаустины, кровь забурлила в нем, и он начал покрывать тело принцессы страстными поцелуями, и для него уже не существовало ничего в этом мире, кроме радости соединения с женщиной, хотя он и знал, что сердце ее навеки принадлежит другому мужчине.
Принц хотел сделать еще одну попытку, но Фаустина остановила его.
– Хватит, тебе надо немного отдохнуть, да и мне немного хлебнуть моего нектара.
Тяжело дыша, принц откинулся на зеленые подушки.
– Ты сама вышивала эти маргаритки? – спросил принц.
– Да, а чем еще заниматься, пока ждешь Кроуна?
Синие глаза принца засверкали ревностью.
– Зачем тебе этот Кроун, когда у тебя теперь есть я? Кроун – всего лишь регент, управляющий королевством. Но сейчас все полномочия правителя уже перешли ко мне. И вообще, я хочу, чтобы ты стала моей женой! – выпалил принц.
– В ответ Фаустина долго смеялась, чем не на шутку взбесила Перля.
– За грозного короля Перля Первого! – серьезно сказала она и опорожнила бокал с граппой. – Королевская свадьба отменяется, потому что я гожусь тебе в матери и вряд ли принесу потомство.
– Причем тут потомство? – не понял принц и опять попытался поцеловать Фаустину.
– Для брака нужна настоящая любовь.
– А что это такое? Объясни мне, наконец. А то ходишь вокруг да около!
– Мы тысячелетиями путаемся в вопросах любви и верности, а ответ найти не можем. Я с трудом научилась читать и писать. Твой «Платон» мне неизвестен. Но я знаю синеглазого принца Перля, которого люблю всем сердцем, как сына.
– Ты моя возлюбленная!
– Жена и возлюбленная – это разные вещи, которые редко совпадают друг с другом.
– Только не для меня, – заупрямился Перль. – Я люблю твое тело, я люблю твою душу. Что еще тебе надо?
– Того, что тебе не сказал твой Платон.
– Кстати, Фаустина, ты не знаешь, кто еще во дворце читает Платона?
– Кроун, – не задумываясь, ответила Фаустина. – У него пытливый ум, и он часто рассказывал мне именно об этой книге и вообще о нравах в Древней Греции, где больше всего ценилась гомосексуальная любовь.
Принц задумался.
– Ты можешь ответить мне на один вопрос, Фаустина. Я всегда боялся задавать его. Слуги у нас молчаливые и вышколенные, от них слова не добьешься, а Кроун всегда смущал меня своим неприступным видом.
