- Пришельцы из других миров не улетают отсюда, пришелец. Они остаются у нас.
- Оставляете насильно? По какому праву?
- Пришелец, но по какому праву явился к нам ты?
Кто тебя приглашал? Ты хотел насладиться нашим цветущим садом, не пройдя тяжких испытаний? Подвига не совершив?
- Я хотел протянуть вам руку.
- Но в руке твоей - жало плазмы, фотонный меч!
Зачем замутил ты озеро ревущим огнем? Ты хотел уничтожить одно из очей планеты, пришелец?
- Это ложь! - закричал я. - Откуда мне знать, что ваша планета многоглазая? Кто мне это соизволил объяснить наперед?
- Но знаем же мы, пришелец, наперед о вашем многоглазом Аргусе, сыне Ген-Земли. И о Морской-Пучине-Кругом-Глаза знаем, из ваших поморских сказаний.
Я впервые, к стыду своему, слышал и об Аргусе, и о Морской Пучине.
- Ты хочешь, пришелец, освоить чужое, не поняв до конца свое? спрашивал голос.
- Я хочу возвратиться на Землю, - сказал я устало. - Для этого нужен звездолет.
- Возвратиться на Землю, пришелец, чтобы снова нагрянуть к нам? С частоколом фотонных мечей?
- Какие мечи! Я забуду ваш улей, как только покину. Будь возможность, улетел бы отсюда хоть на крыльях, прилепленных воском! Хоть в чем мать родила... Плевать я хотел на вашу Индру, на это дохлое светило! Не Аргус, а я сын Земли. И должен туда вернуться!
- Возвращайся, пришелец, - сказал голос спокойно.
- Без аннигиляторов?
- Вплавь через реку времени, пришелец.
Они надо мною издевались. "Ладно, любители земной мифологии, придется "челноку" повисеть не только над озером", - подумал озлобленно я и включил двигатель. Он не заработал. После нескольких безуспешных попыток я задействовал панораму энергоблока. Его двухсоттонная громада была аккуратно снята со станин и исчезла...
- Пропади вы пропадом, подлые пигмеи! - не удержался я и выключил лингатрон.
Всю ночь я смотрел в зрачки многоглазого неба и думал, думал. Я думал о том, что ключ к обладанию другими мирами станет нам дороже, чем кажется на первый взгляд. Не так ли произошло с покорением природы, когда ошибки и нетерпение наших предков, удальцов с бензопилой, экскаватором, буровой вышкой, поворачивателей рек, срывателей гор, обернулись почти непоправимыми потерями; и даже много позже после того, как удалось сбалансировать человеческие взаимоотношения и построить самое справедливое общество на всей Земле, природа еще не везде оправилась от причиненного ей зла. Но ведь большинство умельцев, ретивых переделывателей среды обитания, казалось бы, действовали во имя добра... Конечно, можно утешиться пословицей: добро, мол, никогда не умрет, а зло пропадет, но для атого каждый должен посеять в общечеловеческую ниву зернышки разума, счастья, целенаправленной воли, любви.
