Тут надо пояснить контекст вопроса. Жители Красноярского края от такого объединения ничего особенно не проигрывают и не выигрывают. Что же касается жителей самих этих автономных округов, то слияние с Красноярским краем для них реальная потеря, причем достаточно большая. Поскольку как автономные округа они были представлены в Совете Федерации, то есть имели своего человека в Москве, который — плохо ли, хорошо ли, но отстаивал их интересы. А это в первую очередь вопрос ресурсов, которые удается выбить из центра на развитие территории, от которых прямо зависит благополучие ее жителей.
При слиянии автономных округов это представительство исчезает. У самого же Красноярского края, как нетрудно догадаться, много и собственных территориальных единиц.
Так вот по этому поводу проходил референдум, причем в зимне-весенних условиях Сибири, когда и достичь то избирательных участков в этих автономных округах было достаточно проблематично. Да и выгоды от голосования для их населения были туманны. Так вот в этих условиях оказалось, что процент явки избирателей на избирательные участки по официальным отчетам зашкалил аж за 60%! Причем в самих автономных округах этот процент был еще выше. По избиркомовским данным картина была такова, будто люди среди зимней стужи в воскресный день, побросав свои дела, бросились из чумов на избирательные участки, лишь бы только отдать свой голос. Естественно, подавляющее большинство, по отчетам Центрального и Красноярского избиркомов, проголосовало за объединение в единый край.
Особую пикантность бравурным результатам этого референдума придает тот факт, что в тот же самый день я двух городах Красноярского края — Канске и Ачинске — проходили выборы в органы местного самоуправления. Избиратели в этих городах, таким образом, были мотивированы не только голосованием на референдуме, но и выборами своих городских глав и членов городских дум. То есть у них было вдвое больше причин прийти в этот день на избирательный участок. Плюс к тому, поскольку это все-таки городские условия, достичь избирательных урн им было гораздо проще, чем в сельских местностях, тем более расположенных за Северным полярным кругом. Так вот оказалось, что в этих городах явка на выборы была порядка 30—40%. И, соответственно, референдум в них был признан несостоявшимся.
А вот в глухой и совершенно нехоженой местности, в которой избиратели должны были проголосовать против своих же собственных интересов, явка была чуть ли не в два раза больше! И в такого рода цифры избиркомовские фокусники предлагают нам верить!
