Должно бы… Гоша держит нас. Всё дело в нём. То задачку дома не решит, то тетрадку забудет, то стихотворение не выучит. А в диктантах больше всех ошибок делает. Беда с ним. Прямо измучилась я. И правила заставляю повторять, и свои книжки ему ношу — всё уговариваю, чтобы читал, и объясняю, как решать задачки. Нина Ивановна даже второй ключ мне от класса дала.
— Оставляй, — говорит, — его после уроков, если нужно.
Ага, попробуй оставь его! Как конь, несётся после звонка. Пулемётом не удержишь.
Вчера я взяла с него честное октябрятское, что он придёт ко мне домой и будем вместе решать задачки.
Жду его сегодня. Сделала зарядку, позавтракала, сорок минут занималась музыкой, закончила читать книжку «Принц и нищий», а Гоши нет и нет.
Без десяти двенадцать явился. Стала его ругать, а он только зубы показывает. Весело ему. А потом как ни в чём чем не бывало говорит:
— Давай телевизор включим. Скоро фильм начнут показывать.
Я как тресну его по спине!
— Садись, — говорю, — сейчас же за стол! Задачки будем решать.
Он сразу послушался. Сел, взял карандаш, посмотрел в учебник и так зевнул, будто три ночи не спал.
Я закрыла книжку и придумала свою задачку:
— Четверо рабочих сделали 29 табуреток. Первый сделал 7 штук, второй — на 3 меньше. А третий рабочий сделал на 1 табуретку больше, чем четвертый. Сколько табуреток сделал четвёртый рабочий?
Гоша так широко открыл рот, что мне стало смешно.
— Закрой, — говорю, — рот. Простудишься. Лучше запиши условие задачи.
Кое-как он записал.
В это время пришла Марина. Просто так пришла. В уголки поиграть, в «балду» или кто лучше придумает загадку, или погулять вместе. Я бы и сама с удовольствием загадки отгадывала бы и по двору с ней погуляла, да ведь надо с Гошей заниматься. Марине хорошо — у неё в звене такого Гоши нет.
Сидит Марина у окошечка в кресле, чтобы не мешать нам, листает «Мурзилки», а я с Гошей мучаюсь. Ох, и бестолковый он! Всё ему разжевала: и сколько табуреток сделал второй рабочий, и сколько сделали первый и второй вместе, и как узнать, сколько сделал третий… Ничего не понимает. Только глазами по комнате водит и зубы показывает. Я снова уже собиралась треснуть его по спине, да Марина помешала. Села за стол напротив Гоши и говорит:
— Ты о чём, Белоусов, думаешь? О табуретках или о хоккее?
— А всё равно шведы нашим продуют!
Марина потрогала Гошин лоб и сказала:
— Температуры вроде нет… Слушай, Белоусов. Слушай внимательно. Ты четыре часа без отдыха играл в хоккей. Понял?
