И тут раздался хлопок. Взорвался топливный бак, и хвостовую часть самолета охватило пламя, рвущееся спиралями вверх. Леня усилил нажим, уводя женщин от жара огня. Только теперь со стороны он увидел, в каком состоянии была кабина пилотов. От удара моторный отсек ушел в кабину, сплющив ее. После таких повреждений выжить практически невозможно. Леня добрался наконец до травы и повалился на землю. Голова у него кружилась, и хотелось пить.
Кто-то рядом стонал, кто-то из женщин плакал. Он лежал с закрытыми глазами, размышляя о том, что же со всем этим делать, и вдруг услышал, как кто-то сказал, что вода под камнями сносит горящий авиационный керосин, и сам самолет не горит, только его хвостовая часть, да и та скоро гореть перестанет.
Леня открыл глаза и посмотрел. Обсуждали ситуацию как раз те четверо, что сидели во время полета в самом начале салона, да и сейчас держались особняком. Тот, который хромал, завернул штанину, и он увидел, что нога у него на уровне икры плотно забинтована, а сквозь бинты проступает кровь. Странно, он что, с раненой ногой в самолет сел? Смысл? Почему не обратиться в больницу?
Леня сел, поняв, что может уже более или менее связанно рассуждать, и проводил взглядом двоих мордатых, двинувшихся куда-то вверх по руслу реки. Черт с ними, решил он, пусть сами по себе живут, и повернулся к Анджеле, которая сидела, уткнувшись лицом в сложенные на коленях руки:
— Ну, как ты? Теперь легче?
— Что будет дальше? — тут же вскинула голову девушка. — Мы все тут умрем, да?
— Ерунда какая, — улыбнулся Леня через силу. — Мы живы, и теперь все будет хорошо. Нас найдут, мы же не в джунглях упали.
Он знал, что говорит чушь. Тайга ничем от джунглей не отличается, если только более северным типом растительности да ее названием. А плотность такая же, увидеть маленький самолет и группу людей с воздуха практически невозможно. Положение у них, на его взгляд, было плачевным. Но надо что-то делать и как-то бороться за выживание. Леня поднялся и подошел к двум женщинам. Старшая баюкала поврежденную руку и тихо постанывала, младшая смотрела на нее все тем же невидящим взглядом, и по ее щекам обильно и беззвучно текли слезы. Кажется, обе были в шоке от всей этой трагедии, а больше всего от гибели близкого им человека.
Он подсел к ним и спокойно проговорил:
— Нас обязательно спасут. И тело вывезут. Вы сможете его по-человечески похоронить. Никто нас в тайге не бросит.
— Он там, — прошептала женщина. — Он один там в самолете, а мы здесь с Катенькой.
