Менты проведут судебно-медицинскую экспертизу, чтобы быть уверенными, что это не убийство. Для этого ее отвезут в морг. Запах формалина, сырости и карболки, неоновый свет. Она будет лежать на ледяном столе, а патологоанатом распотрошит ее как утку…
Вика развернулась и зашагала в сторону дома. По пути она заметила маленькую церквушку, и ей захотелось зайти.
Она не верит в бога, не знает ни одной молитвы, но сейчас ей хочется чего-то вечного, успокаивающего. Она с опаской вошла внутрь и замерла, даже не зная, как перекреститься. Никто не обратил на нее внимания, и, осмелев, Вика подошла к алтарю.
Иисус в терновом венке, истекающий кровью, смотрел на нее с креста. В его глазах — такая мука. Может, уже тогда он знал, что искупительная жертва будет напрасна. Он умер за нас — грешных людей, омыв своею кровью, но ничего в мире не изменилось. Люди продолжают так же грешить, если не больше, и лишь вспоминают о боге, когда им очень плохо… Как ей сейчас…
Рядом картины ада — грешники горели в геенне огненной, их поджаривали на сковородке, варили в кипящем котле…
— Почему христианская вера такая жестокая, а бог такой беспощадный? А как иначе? Если уж он послал своего сына на такую мучительную смерть, то что говорить о нас? В прошлые века люди шли на войну за веру Христа, и сколько их погибало? Жены оставались без мужей, матери без сыновей, дети без отцов… Бог забирал всех…
Что ей попросить у бога? И услышит ли он ее? Ему, наверное, так надоели люди, что вечно клянчат у него блага или прощение…
К тому же она получила то, чего хотела, но счастья это не принесло. Все детство мечтала быть моделью, ждала своего звездного часа, а, добившись, поняла, что это не то, что ей нужно.
Что успех не самое важное в жизни понимаешь тогда, когда уже добился его. Успех не согреет тебя ночью и не утешит, когда плохо.
Ей все чаще и чаще хочется вернуться назад, но это невозможно, по пути к успеху что-то потеряно. И как ни старайся, того не вернуть.
Однажды постояв под светом софитов, очень сложно спуститься на землю. Как говорится: не взлетай — и не упадешь, а чем выше взлетел, тем больнее падать…
И нет смысла спрашивать себя: почему это случилось именно с тобой? Что сделано, то сделано. Будешь думать об этом — только измучаешь себя…
* * *
Вика зашла в гримерку, где уже сидело шестеро девиц, выглядевшие чуть лучше уличных шлюх. Девицы сами себе накладывали мейк-ап: старательно замазывали прыщи, покрывали блеском подозрительно пухлые губы. У всех татуажные брови, гелевые ногти — полный отстой. Куда она попала?
