Доступен навык 'Единение душ' - позволяет использовать способности и умения хозяина с вероятностью в х% - Сила Воли хозяина. Усиливается 'видением сущности' и 'познанием сущности'
Вы сумели преодолеть Зов Некроманта. Ваша воля сильна и несокрушима.
Получено достижение 'Одиссей и сирены' - вы успешно сопротивляетесь чарующему зову сирен и прочих существ. Заклинания призыва действуют на вас в 2раза меньшей силой.
Сила воли +10ед. (всего 28ед)...
Крысёнок заворочался, лапками засучил. Нужно поаккуратнее. Так, я крыса, я это ты. Только сильнее, мудрее и умнее. Я - это ты, ты - это я. Став единым - мы будем самыми ловкими и успешными. Никто не пошлёт нас проверять еду на отраву и норки на наличие опасностей. Ха, получилось. И... я вижу, я слышу. А волны запахов... От этих чувств чуть не выскочил из крысы в свою такую опостылевшую тьму. Успокоиться, собраться. Попытаемся ходить.
Каждое движение мне давалось всё легче и легче. Скоро я виртуозно управлял своим новоприобретённым телом, нырял в норки, запрыгивал на крутые подъёмы, цепляясь крепкими коготками о неровности камня. А вот и тот тоннель, довольно яркий после вечной темноты крысиных ходов. Пахнет кровью и смертью. Страх снова подкатил к горлу. Но не время паниковать. Где же этот некромант? Если он не нападает, значит не видит меня. Вон, за алтарём небольшая щель. Могу пролезть. Но ужасно страшно. Осторожно перебирая лапками, засунул мордочку в дырку. Лишь неровный свет факела пляшет на стенах. Нос защекотало от копоти, и я чихнул. Ничего и никого. Полезли дальше. Держимся в тени, замираем при малейшем шорохе.
'Кх-кх-кх' - глухой старческий кашель порвал тишину. Я замер, боясь пошевелиться.
В логове некроманта [Max]
- Кто бы подумал, что я когда-нибудь обрадуюсь даже такому мерзкому существу, как крыса? - голос некроманта скрипел как несмазанные ворота. Та сила, что ещё совсем недавно будила во мне ужас, куда-то девалась. Я осмелел и вышел на свет. За столом, заваленным книгами, ворохом мятой исписанной мелким почерком бумаги, сломанными гусиными перьями и прочим хламом сидел старик. Лицо его было скрыто глубоким капюшоном. Лишь в глубине в тени сияли угольками два глаза. Одет он был в рваную мантию, отблёскивающую в свете факела потускневшей и засаленной золотой вышивкой. В руке держал человеческий череп и полировал его бархатистой тряпочкой.
- Вы поглядите, какая смелая, - он отложил череп на стол и обернулся ко мне. Я осторожно сделал шаг назад, готовый тут же скрыться в тени и убежать. Он продолжал разглядывать меня. Я - его. Угольки его глаз мигнули, и он разразился противным скрипучим, каким-то каркающим смехом.
