– И запомни, трактирщик, – произнес сэр Дэниэл, – если будешь исполнять только мои приказы, я буду тебе добрым господином. Моими деревнями должны управлять преданные люди. Констеблем пусть будет Эдам-а-Мор, проследи, чтобы так было. Если изберут другого, только себе хуже сделаете. С тех, кто платил подать Уолсингэму, я строго спрошу. И ты в их числе, трактирщик.
– Добрый рыцарь, – ответил трактирщик, – я готов на кресте Холивудском присягнуть, что Уолсингэму я платил по принуждению. Нет, грозный рыцарь, я совсем не люблю этих Уолсингэмов, у них никогда гроша за душой не было, достойный рыцарь. Мне бы такого славного лорда, как вы! Да вы и сами можете у соседей поспрашивать, вам каждый скажет, что я горой стою за Брэкли.
– Может, и так, – сухо обронил сэр Дэниэл. – Значит, заплатишь вдвое.
Трактирщик скорчил гримасу, но в те беспокойные времена такие неприятности были привычным делом, поэтому он, возможно, был рад, что еще легко отделался.
– Веди своего человека, Сэлдэн, – крикнул рыцарь.
И один из его воинов вытолкал к нему несчастного согбенного старика, бледного, как свеча, который весь трясся от болотной лихорадки.
– Как тебя зовут, братец? – надменно произнес сэр Дэниэл.
– Если позволит ваша милость, – ответил тот, – Кондэлл меня зовут… Кондэлл из Шорби, с разрешения вашей милости.
– Мне донесли о твоих злодеяниях, – сказал рыцарь. – Ты повинен в измене, негодяй; ты шляешься повсюду без дела; подбиваешь народ на смуту; говорят, на тебе смерть нескольких человек. Что ж ты такой храбрый, а? Но я тебя поставлю на место!
– Всемилостивый господин, – взмолился несчастный, – тут какая-то ошибка! Пожалейте! Я всего лишь простой бедняк и никогда в жизни никого не обижал.
– Помощник шерифа о тебе совсем другое говорит, – возразил рыцарь. – «Найдите, – умолял он меня, – этого разбойника Тиндэла из Шорби, по нему уже виселица плачет».
– Кондэлл! – воскликнул несчастный. – Меня зовут Кондэлл, добрый господин.
– Кондэлл, Тиндэл – какая разница? – холодно бросил рыцарь. – Ты здесь, и я сильно сомневаюсь в твоей честности. Если хочешь спасти свою шею, пиши сию же минуту мне обязательство заплатить двадцать фунтов.
– Двадцать фунтов, господин?! – в ужасе воскликнул Кондэлл. – Да что вы, всемилостивый господин! Я таких денег отродясь не видел. Все мое хозяйство стоит меньше семидесяти шиллингов.
– Ладно уж, Кондэлл или Тиндэл, – усмехнулся сэр Дэниэл, – я готов рискнуть. Пиши обязательство на двадцать, а я сам посмотрю, сколько с тебя можно взять. Остальное я, по доброте своей, так и быть, прощу тебе.
